Гамбит

Со стороны кабинета глазок в стене закрывала симпатичная картина с изображением водопада, висевшая в пяти футах справа от письменного стола Вулфа. Со стороны ниши глазок прятался за металлической панелью, расположенной на уровне глаз, которая бесшумно отодвигалась, причем написанный на заказ водопад ничуть не мешал обозревать кабинет и слышать, о чем там говорят. Хотя, конечно, обзор и слышимость были чуть хуже, чем с моего места за письменным столом в кабинете. Но я не мог присутствовать там лично, поскольку меня уволили за недостойное поведение; кроме того, мое кресло не выдержало бы двоих, а сейчас его занимал Сол Пензер.

Итак, без двадцати десять в кабинет вошел Вулф, прошествовал к своему столу, сдержанно поприветствовал собравшихся тремя кивками – влево, прямо перед собой и вправо – и сел. Все, кроме Сола, явились по просьбе миссис Блаунт, которой позвонил Вулф. Следуя моим инструкциям, Сол усадил миссис Блаунт в красное кожаное кресло. В стоявших в первом ряду желтых креслах рассадка была осуществлена следующим образом: слева сидела Салли, в центре – Эрнст Хаусман, справа, ближе к моему столу, который занимал Сол, – доктор Эйвери. В креслах во втором ряду находились Мортон Фэрроу, племянник, и Чарльз У. Йеркс, банкир.

Салли была единственной, кто имел хоть какое-то представление о происходящем. Поскольку мне нужно было не только проинструктировать Салли, но и отрепетировать с ней ее роль, она пришла к нам в половине восьмого, и мы вместе пообедали на кухне. Кухня была выбрана по двум причинам. Во-первых, чтобы Вулф мог соблюсти нерушимое правило не говорить о делах за обеденным столом, а во-вторых, чтобы ввести Фрица в курс дела. Кто-нибудь из пришедших мог о чем-нибудь спросить Фрица, когда тот будет открывать ему дверь, и на любой вопрос следовало дать правильный ответ. Салли не знала только того, что я буду наблюдать за кабинетом через глазок в стене. Наблюдение через глазок сценарием не предусматривалось. Я просто хотел убить время и послушать, как Вулф будет вешать гостям лапшу на уши. Более того, Салли могла непроизвольно поглядывать на изображение водопада, отвлекая тем самым внимание остальных, а Вулф сейчас требовал максимум внимания к себе.

И он его получил. Семь пар глаз были устремлены исключительно на него.

– Я не стану благодарить вас за то, что согласились прийти, – сказал Вулф. – Вы пришли, чтобы сделать одолжение миссис Блаунт, не мне. Да и вообще мне сейчас не до благодарностей. Как вам всем хорошо известно, три дня назад, в понедельник, меня наняла мисс Блаунт для проведения расследования в интересах ее отца. Вчера он в письменном виде изъявил желание воспользоваться моими услугами, хотя я узнал об этом лишь сегодня утром. А сейчас я вынужден сделать крайне унизительное признание. Я считаю необходимым сделать его перед лицом всех присутствующих здесь, поскольку вы, продемонстрировав заинтересованность и добрую волю, уже приходили ко мне, чтобы ответить на мои вопросы. Очевидно, что один из вас является дважды убийцей, один из вас убил и Пола Джерина, и Дэниела Калмуса. Однако, поскольку я не знаю имя убийцы, пришлось пригласить и его тоже. Я вас надолго не задержу… Я только…

– Клевета. Диффамация. – Хаусман слегка раздвинул губы, показав зубы. – Если только вам не удастся это доказать. У вас есть доказательства?

– Нет. – Вулф сидел, повернувшись ко мне в профиль, и я не видел его глаз. – И я не рассчитываю их получить. Я отказываюсь от дела. А потому возвращаю мисс Блаунт выплаченный мне гонорар. От ее отца я денег не получал.

К сожалению, я не могу описать вам реакцию остальных, так как смотрел лишь на Салли. Она сыграла отлично. Вытаращила глаза, разинула рот, после чего вскочила с места и воскликнула:

– Но вы не можете! Не можете! А где Арчи?!

Я мог бы описать реакцию миссис Блаунт – ее профиль я тоже хорошо видел, – если бы было что описывать: она не шелохнулась и не произнесла ни слова.

– Садитесь! – приказал Вулф своей бывшей клиентке. – Проклятье! Не смейте меня перебивать! За всю свою долгую карьеру я еще никогда не испытывал подобного унижения, и мне хочется поскорее закончить. Мистера Гудвина здесь нет, и ноги его здесь больше не будет. Это из-за него я…

– Но почему? Где он?