Ганфайтер. Дилогия

– Чистая победа, шеф! – ухмыльнулся подошедший Рыжий и поковырял пальцем в ухе. – Так что…

– Помоему, – глубокомысленно заметил Купри, – танков было четыре…

– А четвёртый заглох, – сказал Белый. – Мы сами видели: танкисты вылезли, покрутились – и перебрались в те… ну, в те, что мы сейчас вот покурочили.

– Туда им и дорога! – заключил Рыжий. – Мы их могли и…

– Куда теперь? – вопросил Харин.

– Подадимся на «Мензис», – ответствовал Браун.

– А на «Авалон» когда? – осведомился Ершов.

– Когда будем готовы, – сухо сказал Тимофей.

– Я знаешь чего придумал, шеф? Надо нам «борт номер один» захватить! Твой они сожгли, а мы давай угоним стратолёт этого зулуса? Ну, который в Афросоюзе рулит, как его… Мзиликази!

– Рыжий… – Белый сокрушённо покачал головой. – Ох, не зря ты в близком родстве с блондинками! На фиг тебе зулусский стратоплан?

– Сам ты блондин! – огрызнулся Рыжий и возмущённо фыркнул: – На фиг, главное! Объясняю для особо тупых: президентский борт пропустят на «Авалон» свободно, ещё и почётный караул выставят. Дошло?

Белый решил не сдаваться и выставил следующий аргумент:

– Ага! Потвоему, «борт номер один» в лесу стоит? Подходи и залазь?

– В Йоханнесбурге он стоит! И что? Думаешь, я не понимаю, что так просто его не угнать? Так ведь… Но всё равно же, Йоханнесбург – не СанктПетербург! ^[148]В Питере нам точно ничего не светит…

– Конгениально, Рыжий, – усмехнулся Белый, – но есть одна закавыка: как только мы угоним «борт номер один», он тут же перестанет быть неприкосновенным. И сковырнут тебя с небес, голубь войны!

Шурик выпучил глаза, похлопал ресницами и выдал вдохновенное дополнение к плану:

– А мы его вместе с Мзиликази угоним!

Ощутив, как радиофон покалывает в грудь, Сихали цыкнул на Шуриков и вынул коммуникатор.

– Алё? – Стереопроекция не высветилась. – Кто это?

– …Я! – пробился внезапно Наташин голос. – Тимочка, это я! Ты меня слышишь?

– Слышу, слышу! Что случилось, котёнок?

– Они нас схватили!

– Кто?!

– Космопехи! Меня и Маринку! Они нас на «Сульдэ» тащат! Тим… Ой! Отстань! Сскотина «интеровская»!

– Илья! – докричалась Марина. – Не поддавайтесь! Это они специально, чтобы Тима посговорчивей был! Они…

Радиофон донёс звуки возни и отключился. Сихали посмотрел на бледного Илью – Змей был страшен. Он сжимал и разжимал кулаки, словно готовясь давить и терзать.

– Чтобы нам поспеть на космодром, – ровным голосом проговорил Тимофеи, – нужен гиперзвуковик…

Белый присвистнул.

– Ближайший знаешь где? – сказал он. – На палубе «Ришелье»! Там стоит эскадрилья космоатмосферников.

– Эрго, – сделал вывод Браун, – нам туда.

– Ты чё?! – вытаращился Белый. – Сдурел?

– Я с тобой! – вскинул руку Рыжий. – Уж мы им…

– Я как все, – криво усмехнулся Купри.

Сихали потёр подбородок, скрипучий от щетины, и отрывисто скомандовал:

– Едем к танку.

Общими усилиями поставив краулер на гусеницы, фридомфайтеры мигом расселись.

– Илюха, разворачивай!

Змей резко крутанул дугу руля, так, что изпод гусениц метёлочками сыпануло леденьё, и направился обратно, след в след. Шурики помалкивали, только Белый порой головой покачивал, словно до сих пор не мог прийти в себя от изумления. Купри мрачно сопел, а Сихали чувствовал, как леденеет у него нутро, как ровно бьётся сердце, – такого приступа холодной ярости он не испытывал уже давно.

Пронёсшись мимо подбитых, помалу остывавших «Драконов», краулер спустился ниже, перевалил морену и съехал по обледенелому скату, искрошенному гусеницами.

Заглохший танк обнаружился в начале расселины, меж двух отвесных ледяных стен цвета сочной синевы. Многотонная, опасная глыба металлопласта закупоривала весь проход – ни туда ни сюда.

– Илья, глянь, – сказал Сихали, спрыгивая на мёрзлый грунт.

ТугаринЗмей молча кивнул, грузно подбегая к моторному отделению «Дракона».

– Да там никого нет! – крикнул Рыжий, не поняв слова командира. – Я ж говорю – пересели «интеры», а мы сразу…

Верхний люк на громоздкой башне стоял открытым, от танка не веяло теплом, не доносилось и звука малого, как вдруг Тимофей ухватил краем глаза мелькнувшую тень. В следующее мгновение изза люка показалась рука с бластером. Раздался выстрел.

Рыжий вздрогнул, хватаясь за грудь, с изумлением накрывая ладонью дымящийся прожог.

– Вот оно как бывает… – пролепетал он.

– Шурка! – завопил Белый, бросаясь к другу.

ТугаринЗмей разлаписто полез на башню. Он буквально выдернул из люка хлипкого «интера» и швырнул его вниз. Грянувшись спиной о смёрзшиеся камни, тот взвизгнул и, поскуливая, пополз, как сидел, – отталкиваясь одной ногой, перебирая руками, таращась на Сихали, поднимавшего бласт.

– Неет! – заверещал «интер» на чистом русском языке. – Не надо! Мамаа!

Тимофей выстрелил в него, целясь туда же, куда попало Рыжему, – под сердце. «Международник» опрокинулся на спину, его руки разъехались, а голова перекатилась набок. Мёртв.

– Шуркаа! – ныл Белый, лихорадочно расстёгивая мягкий распах на комбинезоне Рыжего. Под ним всё пропиталось кровью.

– Глупо, правда? – просипел Ершов. – И так мало… Прям обидно…

– Шурка!..

– Умер, – глухо сказал Купри.