Ганфайтер. Дилогия

Белый застонал, зажмурился, ударил себя по колену кулаком. Сумрачный Илья подхватил податливое тело Рыжего под руки и буркнул:

– Хватайся.

Шурик, шмыгнув носом, взял друга за ноги и понёс до ближайшей расщелины. Вчетвером они завалили могилу колотым песчаником.

– Мы вернёмся за ним, – пообещал Сихали. – Змей, что с танком?

– Щас я…

Угрюмый Илья нырнул за толстую дверцу моторного отделения. Пять минут длилось ритмичное позвякивание, стуки и грюки, а потом глухо засвистели турбины, подняли вой, плавно переходящий в глухое, утробное клокотание.

ТугаринЗмей вылез наружу, обтирая руки тряпкой в синих разводах кусмазки, и буркнул:

– Залазьте.

Сихали, закинув лучемёт за спину, взобрался на чудовищный трак. Хватаясь за скобы, подтянулся до верха башни, нырнул в люк. Внутри «Дракон» не успел ещё остыть, да и всё вокруг было оклеено мягкими панелями, сохранявшими тепло.

Тимофей устроился на сиденье в командирской башенке, где был панорамный экран. Он гнал от себя все мысли, гнал жалость, гнал боль. Друга он уже потерял. Любимую женщину он утратить не должен. Ни за что в жизни.

Илья, пригибаясь под заряжающим устройством, прошёл на место инженераводителя. Купри, на пару с Белым, продолжавшим тяжко вздыхать, стали осваивать пост УАС.

– Жми, – обронил Сихали, и Харин стронул с места громадный танк.

«Дракон» задним ходом выбрался из узкой расселины, развернулся на месте и покатил, грузно качаясь на ухабах. Выехав на шоссе, Илья поставил танк на воздушную подушку – с громовым шипением «Дракон» вздыбился над полотном дороги и заскользил, разгоняясь, помчался, сдувая снег и камни, в сторону моря.

Глава 18

ОРБИТАЛЬНАЯ БАШНЯ

20 декабря, 16 часов 45 минут.

АЗО, ПортЭймери.

Танк проносился понад ледником Эймери, не замечая застругов и трещин. Потом вернулся на шоссе. На перекрёстке, там, где от трассы отходила дорога к станции Дейвис, «Дракона» занесло на повороте. Илья сбавил обороты, танк чуть «присел», заколотил провисшими траками по снежным горкам, обретая сцепление, и вышел из заноса, помчался далее по восточному берегу залива Прюдс – Берегу Ингрид Кристенсен.

Сихали было муторно. Получив двойной удар – увидав смерть Рыжего, прознав об опасности, грозившей Наташе и Марине, – он устоял, не сдался. «Настоящий боец, – говаривал Станислас Боровиц, – не тот, кто марширует от победы к победе, а тот, кто держит удар. Отметелили тебя, изваляли в пыли, пустили кровь? А ты встань, утри сопли – и бей!»

Выходит, я – настоящий, – подумал Тимофей и усмехнулся криво. Господи, до чего ж тошно… Стан, Борька Сегаль, Рыжий. Скольких ещё он потеряет, прежде чем побьёт своих врагов?..

– Глянь на экранкарте, – подал голос Купри, – где там этот долбаный «Ришелье» стоит?

Браун кивнул и включил экранкарту навигатора. Дал увеличение. Ещё. Вот он! Авианосец, названный в честь кардинала, стоял у самого ледяного барьера. Припай, подавленный военным ледоколом, разошёлся льдинами – похоже было на битые тарелки, осколки которых усеяли чёрную скатерть.

Комиссар засопел над левым плечом Тимофея.

– Вон они, космоатмосферники, – ткнул он пальцем в экранкарту. – Раз… два… три… четыре. Четыре штуки.

– Они что, – заговорил молчавший до этого Белый, – на самом деле в космос летают?

– Да куда там… Суборбитальный полёт – это максимум того, на что они способны. Главное, что выдают по двадцать пять махов! ^[149]

Склонившись ещё ниже, Купри прищурился.

– Вот тут лучше всего, – постучал он пальцем по экранкарте, задевая ногтем середину палубы «Ришелье», левым бортом почти касавшегося ледника. – Здесь высота барьера – сорок метров. Самое то!

– Направление дайте, – прогудел Харин. – Точное.

– Пока держись шоссе, – сказал Сихали. – Хотя… Давай сходи помаленьку. Курс – норд.

– Ага…

«Дракон» плавно свернул с дороги на ледяную обочину. Плоская лента трассы «Прюдс – ПортЭймери – Дейвис» скоро затерялась среди твердокаменных снежных дюн. Одна белая пустыня разостлалась вокруг.

Ещё час бешеной гонки по леднику – и вдали поднялись белые модули военного лагеря, выставленные на самом краю снежного поля. Правее вздувались красные купола «ПортЭймери».

– Курс! – потребовал Илья.

Сихали протараторил цифры точного направления. Прикинув, какова масса «Дракона», он крикнул:

– Змей, выдерживай девяносто кэмэ в час!

– Понял…

Танк скользил над поверхностью ледника, с воем и громом одолевая последний километр. Изза края обрыва уже поднималась надстройка авианосца.

– Держитесь! – заорал Сихали. – И лучше стоя, чтобы спружинить!

Срывая снежник с ледового барьера, «Дракон» с гулом пролетел между льдом и бортом «Ришелье», ухнул прямо на флаер, вминая дискоид в палубу. «Дракон» застонал всеми своими сочленениями, заскрёб гусеницами, разрывая упругое рубчатое покрытие палубы, и ринулся к космоатмосферникам, сшибая вертолёт, стоявший на пути.

– Выходим в передний люк! – проорал Сихали. – Змей, ты первый! Я прикрою!

Илья выпрыгнул на палубу и понёсся к приземистым трансатмосферным истребителям «Старфлеш» – их отличали плоские носы, похожие на лезвие топора плашмя.