Гангут. Первая победа российского флота

В одном из своих писем из Бреста на имя секретаря царя Макарова Конон Зотов писал так: «Я от своей ревности все, что имел при себе, им роздал: парик, кафтан, рубахи, башмаки и деньги, одним словом, себя разорил… лучше бы было их перебить, что просят, нежели нам срамиться, а их здесь голодом морить». Дело в том, что французское Адмиралтейство, которое отвечало за обеспечение русских гардемаринов, словно в издевку, удерживало у себя присылаемые им на учебу деньги, выдавая в день каждому по двенадцать копеек. Голодные гардемарины целыми днями рыскали по городу в поисках какой-либо черной работы. Ведь даже мундир стоил пятьдесят ефимков. Где уж тут думать об учебе!

Адмирал СИ. Мордвинов писал в своих записках о своей учебе в петровское время в Европе: «Будучи во Франции около шести лет, сначала получил я из России жалованья только за полтора года 180 рублей и жил на своем коште… по прибытии в Амстердам получил из дому вексель, из которых денег послал заплатить в Бресте долг».

Из сообщения историка об обучении российских гардемаринов в Испании: «По ордеру королевскому, всякой гардемарин должен быть во втором часу ночи (то есть по захождении солнца) на своей квартире, и никуда не отлучаться, за чем досматривают бригадиры, обходя квартиры. Ежели который гардемарин провинится, то наказывают, первый раз — арест на квартире; второй — сажают в камору и замыкают; третий — по великой вине, сажают в тюрьму, и есть, кроме хлеба и воды, не дают. Учение производилось так поутру соберутся все в церковь в указный час, и с ними очередной бригадир — к обедне; потом в академии учатся математике, все, два часа. После обеда, сходятся во второй раз в 3 часа пополудни, и три кварты учатся артиллерийскому искусству, две кварты солдатскому артикулу, одна — на шпагах биться и одна ж учатся танцевать.

6-го августа (старого стиля) расписали нас на кварты; и как гишпанские, так и наши гардемарины ходили в академию всегда, кроме того что мы к обедне не ходили. С ними вместе учились солдатскому артикулу, танцевать, и на шпагах биться; а к математике хотя и приходили, но сидели без дела, ибо не знали языка. Сколько ни просились на действительную службу, на галеры, но им отвечали, что его королевское величество содержит только шесть галер, да и те в Сицилии. Жалованья королевского им на руки не давали, а платили за них: За пищу и за квартиру в месяц, от чего они имели необходимую пищу, а пили только воду… За мытье рубашек и прочего, переменяя по три рубашки в неделю — ¹/₂ песо. По паре башмаков — 9 реалов да плата балбиру (брадобрею. — В.Ш.), который брил им бороду два раза в неделю, а парики нам пудрил три раза в неделю — 4 реала. Оставалось от месяца по 4 реала и 5 кварт; и те платили, за гардемаринов, портному за починку верхнего платья, или кто что возьмет новое в счет жалованья».

Обходились наши гардемарины и в венецианской службе без теории наук: но там они были заняты действительной службой, и как мы видели, боевою жизнью; да, кроме того, окружены и в службе и в жизни людьми, говорящими славянским наречием. Здесь же, без средств к развлечению, без знания языка, вынужденные высиживать классы математики, не понимая ничего из преподаваемого, раскиданные по квартирам, без права сходиться между собою иначе как в академии; люди боевого дела, они должны были тратить телесные силы на фехтование и на смешные для степенных русских военных людей прыжки в уроках танцев. Один из них не выдержал: «Иван Аничков сошел с ума, и содержался в крепости, ибо делал всякие непорядки, и говорил вздор». Приезд их в Кадикс ознаменовался печальным событием Заболел князь Алексей Белосельский и на чужбине отдал Богу душу. У его кровати писали наши горемыки горькую, слезную просьбу.

К концу эпохи петровского флота главным учебным заведением флота стал Морской кадетский корпус, а потому, ведя разговор о повседневной жизни моряков парусного флота, мы должны ближе познакомиться с тем, как и чему учились в Морском корпусе будущие офицеры российского флота.

Начнем с того, что условия обучения и воспитания в Морском корпусе были весьма спартанскими. Многое зависело от личности директора корпуса. Когда директор только обозначал должность, там процветали воровство продуктов и побои воспитанников. Впрочем, и сами кадеты были ребятами не робкого десятка. В корпусе всегда процветал культ силы, а поэтому кадеты старших курсов нещадно эксплуатировали своих младших товарищей. Порой доходило до откровенного издевательства. Начальство смотрело на это, как на неизбежное зло.

Безобразничали морские кадеты давно, еще со времен Петровской навигационной школы в Москве. Тогда в честь первого начальника школы немецкого профессора Форвартсона их прозвали фармазонами, сие прозвище в уголовном жаргоне дошло до наших дней… Почти до средины XVIII века шайки гардемаринов грабили ночью в столице. При этом будущие офицеры грабили и воровали в основном продукты и выпивку. Удачные набеги на город сразу же весело отмечались. Если грабителей ловили, то немедленно отправляли в матросы.