Ганнибал

Гибель Марцелла, хотя бы и в небольшой стычке, и поспешное отступление Криспина создали Ганнибалу определенное преимущество, и он попытался закрепить достигнутый успех. В руки Ганнибала попал перстень Марцелла с его печатью, и карфагенский военачальник получил возможность, пока весть о гибели консула не распространилась, рассылать от его имени подложные распоряжения. Он, в частности, отправил в Салапию извещение, что Марцелл в ближайшую ночь явится туда со своими войсками. Но Криспин его опередил, спешно известив окрестные города о смерти Марцелла. В Салапии решили прибегнуть к хитрости. Сделав вид, что поверили подложному сообщению, жители города усилили караулы на стенах, а у ворот сосредоточили отборную часть гарнизона.

Поздно ночью, около четвертой стражи, Ганнибал подошел к городу. Часовые подняли решетку, преграждавшую проход в ворота, но, когда около 600 карфагенян вошли в город, решетка внезапно опустилась, и все они были истреблены [Ливий, 27, 28; Полибий, 10, 33, 7; Апп. Ганниб., 51; Зонара, 9, 9].

Попытка хитростью взять Салапию не удалась, и Ганнибал спешно двинулся на юг, к Локрам, осажденным римлянами. Дела принимали там неблагоприятный оборот, и Магон, командир стоявшего в Локрах пунийского отряда, уже думал о сдаче. Но, получив известие о приближении Ганнибала, карфагеняне воспрянули духом и нанесли удар по римлянам. Им на помощь пришла нумидийская конница, и римляне, бросив осадную технику, устремились к своим кораблям и поспешно бежали [Ливий, 27, 28].

Итак, убив одного консула, Марцелла, и тяжело ранив другого, Криспина (который вскоре умер), Ганнибал если и не расширил, то, во всяком случае, удержал свои позиции на юге Италии. Он теперь мог спокойно дожидаться Гасдрубала Баркида. При этом римлянам сопутствовал успех на другом фронте: под командованием Марка Валерия Левина они совершили набег на африканские владения Карфагена. Была опустошена местность вокруг Клупеи и в морском сражении разбит карфагенский флот, после чего римляне с большой добычей беспрепятственно вернулись в Лилибей [Ливий, 27, 29].

Гасдрубал тем временем собрал в Галлии многочисленную армию и, не встретив, по-видимому, никакого сопротивления, подошел к подножию Альп. По дороге к нему присоединились какие-то галльские и альпийские племена, названия которых Ливий не приводит [27, 39]. Наступление зимних холодов помешало ему преодолеть Альпы, однако было ясно, что с приходом весны он появится в Италии.

Ганнибалу нужно было во что бы то ни стало соединиться с Гасдрубалом до того, как он войдет в соприкосновение с римскими войсками. В задачи римского командования, наоборот, входило, во-первых, навязать Ганнибалу продолжение вооруженной борьбы на юге и не дать ему уйти навстречу брату (решение этой задачи возлагалось на консула 207 г. Нерона, которого за четыре года до этого Гасдрубал так ловко обманул в Испании) и, во-вторых, разбить Гасдрубала на севере, пока он не присоединился к Ганнибалу. Операцию по уничтожению Гасдрубала должен был осуществить Марк Ливий, впоследствии получивший прозвище Салинатор (от лат, Salinator — солевар или солеторговец; будучи в 204 г. цензором, он ввел налог на добычу соли). В распоряжение Марка Ливия были отданы войска, дислоцировавшиеся в Этрурии и Галлии, а также непосредственно в Риме.

С наступлением весны Гасдрубал перешел Альпы. Однако, вместо того чтобы двинуться на юг, на соединение с Ганнибалом, он приступил к осаде Плаценции. Намерения его были очевидны: захватив Плаценцию, он надеялся устрашить другие города на севере Италии и заставить их перейти на сторону Карфагена. Однако взять Плаценцию ему не удалось. Бесполезная осада только замедлила движение Гасдрубала на юг и, что уже совершенно необъяснимо, внушила Ганнибалу удивительную мысль: пока Гасдрубал осаждает Плаценцию, оставаться еще некоторое время на зимних квартирах [Ливий, 27, 39].

В конце концов Ганнибал все же пошел вдоль границ Ларинатской области в страну саллентинов. На марше его войска подверглись неожиданному нападению римлян. Карфагеняне потеряли около 4000 человек, но продолжили движение. Избегая сражения, Ганнибал ушел в Брутиум, а оттуда в Луканию и подступил к Грументу. Сюда же из Венусии прибыл Нерон и стал лагерем примерно в полутора милях от Ганнибала; римляне всем своим видом показывали, что дальше карфагенян не пропустят. Между их позициями находилось открытое поле, и там постоянно завязывались мелкие стычки. Ганнибал изо дня в день выводил на это поле солдат, однако теперь уже римляне уклонялись от боя. Потом вдруг все переменилось: Нерон на рассвете вывел своих воинов из лагеря и построил их в боевой порядок. Дело в том, что перед этим, ночью, несколько своих когорт он расположил в засаде за холмами. Пунийцы устремились навстречу. И в тот момент, когда исход был неясен, римляне ударили из засады. Пунийцы бежали в свой лагерь. Несколько дней спустя Ганнибал ушел в Апулию [Ливий, 41–42].