Ганс

Быстрее, чем я успеваю отследить, парень в маске избегает резкого удара, уклоняясь вниз и вправо.

Второй мужчина все еще держит руку вытянутой.

Парень в маске выставляет вперед правую руку, делает рывок вверх и влево, прорываясь между ней и выхватывая нож у Второго Человека.

Поскольку я смотрю — и не могу отвести взгляд — я вижу, как нож вращается в руке парня в маске, и теперь острая сторона направлена обратно на Второго Человека.

Опустив руку, парень в маске делает шаг вперед и вонзает лезвие в грудь Второго Человека.

Второй мужчина отступает назад и врезается в панель управления в передней части автобуса.

Не останавливаясь, парень в маске ударяет ладонью вперед, по рукояти ножа, еще глубже вонзая его во Второго Человека.

Все произошло за считанные секунды.

У меня отвисла челюсть.

Кто-то впереди блюет.

И Парень в маске не останавливается.

Я с открытым ртом смотрю, как он хватает рубашку Второго Человека, который обмяк, и швыряет его вниз по ступенькам автобуса. Дверь внизу лестницы все еще открыта с тех пор, как ее сломали плохие парни.

Из-за автобуса раздаются новые крики.

Еще больше плохих парней.

Парень в маске наклоняется и поднимает что-то с пола.

Я вижу мельком пистолет, затем он следует за телом Второго человека вниз по лестнице и выходит из автобуса.

Снаружи раздается стрельба, и пока все приседают на своих местах, я встаю на цыпочки.

Мне нужно увидеть.

Мне нужно знать.

ГЛАВА 58

Ганс

Ебаные идиоты.

Я снова нажимаю на курок, и пуля входит в череп человека, сидящего за рулем фургона.

Они все гребаные идиоты.

Идиоты пытаются угнать автобус, полный людей.

Идиоты, которые организовали эту идиотскую поездку.

С заднего сиденья стонет мужчина, и я поворачиваю прицел, чтобы всадить ему в торс еще одну пулю. Первые две не сработали достаточно быстро.

Двое мертвы в автобусе. Еще двое, которых я застрелил на тротуаре. И эти двое, пытающиеся убежать.

Оттолкнув водителя в сторону, я залезаю в фургон и переключаю передачу на нейтраль.

Я бросаю разряженный пистолет на пол и беру штурмовую винтовку, которую водитель бросил на колени.

Я трусцой возвращаюсь к автобусу. Я сошел с него всего тридцать секунд назад, и эта наземная команда мертва, но могут появиться еще.

Я взбегаю по окровавленной лестнице и встречаюсь взглядом с Кассандрой. Единственная, кто стоит, а не сгорблен.

Она что, не слышала эти чертовы выстрелы?

Из передней части автобуса я показываю на нее пальцем. «Сядь. На место».

Мне не нужно прилагать усилий, чтобы сделать свой тон сердитым и напряженным.

Я зол.

Я чертовски зол, что она была так близка к насилию.

Чертовски близко к тому, чтобы они забрали её.

Внутри меня кипит ярость.

Мне хочется вытащить ее из этого автобуса и предоставить всех остальных их собственной судьбе.

Но ей это, наверное, не понравится. И раз уж я обострил ситуацию, то я ее закончу.

Мне нужно было освободить проход, поэтому я хватаю мертвого придурка за ноги и тащу его наверх по лестнице, а затем сталкиваю его вниз, и его тело приземляется на его мертвого друга-придурка.

Краем глаза я замечаю, как один из корпоративных яппи тянется к пистолету, лежащему на полу между сиденьями.

Я выдергиваю из-за пояса свой третий метательный нож и бросаю его так, что он приземляется в полу между вытянутыми пальцами мужчины и огнестрельным оружием.

«Не будь идиотом», — огрызаюсь я на него, и он съеживается на своем месте.

Теперь нужно доставить всех в безопасное место.

Водитель автобуса мертв, и он заслуживает большего, чем просто столкнуть его на пол, но это лучшее, что я могу сделать в данных обстоятельствах.

Перешагнув через его тело, я забираюсь на водительское сиденье.

Автобус все еще движется, а идущий перед нами фургон стоит на нейтральной передаче, поэтому мне удается нажать на педаль газа и оттолкнуть его в сторону.

Теперь, когда выстрелы прекратились, люди начинают собираться вокруг. И у меня, наверное, есть еще около двух секунд, прежде чем кто-то начнет вести прямую трансляцию этого дерьма.

На светофоре я резко поворачиваю направо и проезжаю около дюжины ярдов, прежде чем резко нажать на тормоза.

Люди на сиденьях позади меня тревожно кричат, но движение заставляет заднюю дверь захлопнуться.

В этом куске дерьма который называется автобусом нет ничего пуленепробиваемого, но мне не нужна открытая задняя дверь, приглашающая чертовы неприятности.

Я снова нажимаю на газ, и, проехав несколько кварталов, снова поворачиваю.

В сторону консульства США.

ГЛАВА 59

Кэсси

Сюзанна громко плачет, сидя напротив меня.

Наверное, мне стоит попытаться утешить ее или Боба, который качается и плачет на сиденье передо мной. Но я не могу отвести взгляд от мужчины, который ведет наш автобус.

Его голова и лицо по-прежнему скрыты лыжной маской, но чем больше я смотрю на него, тем больше пытаюсь еще раз увидеть его глаза в большом зеркале заднего вида, и тем больше убеждаюсь, что человек, который только что убил несколько человек, — это Ганс.

Я сглатываю.

Но как это вообще возможно?