Ганс

Я обхватываю ее бедра и удерживаю ее на своей длине, наклоняясь над ней. «Я собираюсь наполнять тебя так, каждую ночь, что ты будешь истекать моей спермой до конца своей жизни».

Она стонет, и ее киска трепещет вокруг меня.

Я отпускаю ее бедра и хватаю ее левую руку, прижимая ее к кровати.

Я покачиваю бедрами и тянусь к футляру.

«Я всегда буду с тобой».

Я достаю маленький пакетик, разрываю его зубами, затем протираю влажной салфеткой ее кожу, дезинфицируя выбранный участок.

«Тебе никогда от меня не избавиться».

Я вытаскиваю маленький шприц и откусываю колпачок.

«Ты никогда не потеряешь меня».

Я наклоняюсь над Кассандрой и ввожу иглу в ее кожу.

«Я всегда буду заботиться о тебе».

Я нажимаю на поршень, и ее тело напрягается вокруг меня.

Я знаю, что это больно. И боль от анестезии сильнее, чем я когда-либо хотел бы ей причинить.

«Шшш», — успокаиваю я ее, вытаскивая иглу и кладя ее обратно в футляр.

Она выгибается, но я удерживаю ее руку на месте и осторожно провожу большим пальцем по месту укола.

«Я дам тебе столько детей, сколько ты захочешь». Я отстраняюсь всего на дюйм, а затем резко возвращаюсь обратно. «Столько, сколько ты, блядь, сможешь вынести».

«Ганс», — она протягивает ко мне свободную руку и впивается пальцами в мое плечо.

Я держу ее руку прижатой, но работаю бедрами, скользя своим членом внутрь и наружу.

«Теперь я — папочка», — стону я. «Когда мы будем работать, чтобы заполнить этот животик детьми, ты будешь называть меня папочкой».

Ее тело дрожит. «Пожалуйста, папочка».

Свободной рукой я стягиваю верх ее майки, освобождая ее сиськи. И я толкаю бедра вперед с большей силой и смотрю, как они подпрыгивают.

Я сжимаю пальцы вокруг одной и думаю, как они будут выглядеть когда она забеременеет. Интересно, позволит ли она мне пососать их, попробовать их сладость.

Мои яйца сжимаются, и я решаю, что она это сделает.

«Ты ведь дашь мне напиться, правда, Малышка?» Я щипаю ее сосок и нежно тяну его.

Кассандра кивает и хватается за другую грудь.

Я вбиваюсь в нее сильнее. «Ты позволишь мне делать с этим милым маленьким телом все, что я захочу».

«Да. Все, что хочешь», — она тянет другой сосок.

Ее киска сжимает меня с каждым толчком.

«Потому что ты знаешь, что мне нужно владеть тобой», — говорю я сквозь зубы.

Она отпускает свою грудь и проводит рукой по животу, пока не начинает тереть пальцами свой скользкий клитор.

«Потому что ты знаешь, что мне нужно поглотить каждую частичку тебя». Я глубоко проникаю в нее.

Я тяну ее за сосок в последний раз, затем отпускаю и беру большой шприц.

Я прижимаю большую иглу к её руке.

«Ты будешь лежать неподвижно, Бабочка». Я качнул бедрами один раз. «Ты собираешься кончить на моем члене, прямо сейчас, но ты будешь лежать неподвижно. Потому что ты хорошая девочка. Потому что мне нужно это сделать. И потому что я тоже тебя люблю». Я вдавливаю иглу в плоть Кассандры и ввожу ей трекер.

ГЛАВА 100

Кэсси

Я тоже тебя люблю.

Я знала, что он любит меня. Я чувствовала это. Но, услышав, как он говорит это таким глубоким, хриплым голосом, в сочетании с давлением в моей руке, когда он всаживает в меня свой трекер, как будто он собирается всадить в меня ребенка… Я взрываюсь.

Ганс прижимает предплечье к моей груди, удерживая мою руку неподвижной, пока я извиваюсь под ним, и по моим конечностям пробегают волны удовольствия.

«Вот и всё». Его голос ровный, но дыхание нет. «Это моя Бабочка». Его тело напрягается. «Сделай меня своим».

Мои ноги сжимают его бедра, притягивая его глубже.

«Ты мой». Я опускаю руку ниже и позволяю своим пальцам потереть основание его члена.

Ганс стонет и вытаскивает шприц из моей руки.

Я раздвигаю пальцы и изо всех сил стараюсь сжать его член прямо там, где мы встречаемся. «Потому что ты любишь меня».

Его бедра дергаются, и я понимаю, что он на грани.

Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть на свою руку и каплю крови, образующуюся на моей коже. «И теперь ты всегда сможешь меня найти».

Ганс опускает голову и прижимает язык к внутренней стороне моей руки. Когда он лакает мою кровь, он кончает.

Ганс стонет у меня на коже, пока его член пульсирует внутри меня, это снова доводит меня до грани.

Я провожу большим пальцем по клитору, пока Ганс облизывает мою руку и наполняет меня своей спермой, и я следую за ним. Выкрикивая его имя и выдаивая его досуха.

Когда я больше не могу выносить стимуляцию, я убираю руку от своей киски.

Но Ганс не отстраняется. Он остается таким, медленно покачиваясь в мне, наше совместное освобождение делают движение еще более скользким. И он держит язык у маленького прокола на моей коже, нежно облизывая его.

Вот что такое рай.

Наконец он поднимает голову и смотрит на меня. «Каждая часть тебя принадлежит мне».

На его верхней губе небольшое красное пятнышко, поэтому я поднимаю большой палец и вытираю его.

Затем любопытство побеждает, и я засовываю большой палец между губ.

Его шея делает контролируемое движение, словно он борется с дрожью, наблюдая, как я пробую ее на вкус.