Гарь

Под ногой Анжея раздался хруст. Посмотрев вниз, он понял, что не заметил сгоревшее тело и наступил прямо на череп, отколов ему челюсть.

Подавив тошноту, зажмурился, вытащил ботинок и, пробормотав извинения, пошёл дальше.

По мере того, как вода робко показывалась из-за холмов, становилось легче дышать: солёный бриз перебивал гарь и приносил глотки свежего воздуха.

Море появилось во всей красе и, пусть остров умер, но бирюзовые волны оставалась такими же, как и целую вечность назад. Это немного успокоило.

— Море уцелело, — сказал Анжей сестре, хотя было совершенно очевидно, что никуда оно не денется.

— Ну, а я про что!

Они спустились с холма, поднимая ворохи золы и пачкая одежду. Берег был покрыт золотистым песком, и это очень странно смотрелось на фоне пепелища, будто кто-то вырезал кусок иллюстрации и вклеил в чёрно-белую книжную страницу.

Но, приглядевшись, Анжей заметил, что и песок был испорчен: он перемешался с пеплом и потерял былой блеск.

Ракушки остались. Ракушки бессмертны.

В остальном же на пляже было пусто.

Он не успел снова отчаяться, с Анной это было решительно невозможно: схватив брата за рукав, она потащила его вдоль берега, бормоча:

— Да ты что, мы же вышли в случайном месте, а тут, небось, такая заваруха была, что и не разбёрёшь, куда бежать! Видишь, какие холодные волны? Конечно, в них легко спрятаться, а потом сесть где-нибудь на берегу и… ну… ждать, например. Поэтому пошли, если надо — весь остров кругом обойдем, ничего страшного, не волнуйся.

Но тревогу в голосе она скрыть не могла, хоть и старалась — Анжей это знал.

Он шёл и шел, ракушки хрустели под ногами, а примирение с неизбежным настигало. Смотрел в небо, туда, где оно целует море и вспоминал, как сидел тут, на этом берегу, целую вечность назад. Как они сидели вдвоём, собирая истории для книги…

А, ну да, их книга. Она точно сгорела, тут и думать нечего.

Анна остановилась так резко, что Анжей налетел на неё, чуть не сбив с ног. Не говоря ни слова, сестра ринулась вперед, а он не мог, что такого увидела она — коряги да скалы.

Сестра опередила его шагов на двадцать и упала на колени перед самой кромкой моря.

— Ха! — крикнула она вместо пояснений.

Анжей в миг оказался рядом и разглядел (не)человека, лежащего на песке. Тот свернулся калачиком, как спящий кот, и кожа его была вся чёрной от сажи, но эти серебристые волосы Анжей бы узнал везде.

Дыхание снова перехватило. Он упал рядом, потянулся.

— Осторожно! — сказала Анна. — У него ожог.

До чего же она зоркая! Анжей вот почти ничего не видел: перед глазами стояла пелена. Смахнув её, оглядел Грана. И правда, от его рубашки остались одни обгоревшие лохмотья, а предплечье, часть плеча и шея обожжена: багровая кожа покрылась волдырями и чёрными подпалинами, а часть руки, нетронутая огнём, была покрыта странным узором, похожим на чёрные созвездия.

Анжей аккуратно, боясь задеть рану, перевернул баша на спину. Бьющееся сердце он почувствовал сразу, под ладонью, и облегченно выдохнул.

Даже покрытое сажей, лицо Грана оставалось красивым, слишком красивым, чтоб быть реальным, как казалось иногда Анжею.

Он тихонько тронул друга за здоровье плечо и сказал:

— Эй! Гран! Ты меня слышишь? Проснись, пожалуйста.

Но тот не отреагировал.

— Ох, Анжей, ты что, никогда людей не будил? — спросила Анна и, наклонившись к самому королевскому уху, крикнула из всех сил: — А НУ ПОДЪЕМ, ВСТАВАЙ ДАВАЙ!!! СОЛНЦЕ ВСТАЛО!

Голос её разнесся по всему острову и больно резанул Анжея по ушам, но спящий всё ещё продолжал спать.

Анна снова набрала в лёгкие воздуха, но брат успел её остановить:

— Так, не надо. Скорее я оглохну, чем он проснётся. Мне кажется, нам надо вывести его.

Секунду она смотрела на него так, будто собиралась возразить, но потом кивнула и поднялась на ноги, отряхивая штаны от песка. Вытащила из кармана какую-то тряпочку, подошла к морю, намочила и вернулась, выжав воду на лицо Грана, но не добилась никакого результата.

— Чтож, у меня пока нет вариантов. И как мы его понесём?

Анжей оглядел свой будущий груз: он был гораздо меньше, чем запомнилось (ещё бы, за одну декаду он вымахал на целую голову, а Гран — вряд ли, он уже вечность не рос!). Присев на корточки, аккуратно поднял короля на руки и поднялся.

Гран был легче, чем ожидалось.

— Понятно, — кивнула Анна и пошла назад вдоль кромки воды.

Анжей следовал за ней, и, хотя его ноша оказалось не такой тяжелой, вес всё равно давал о себе знать, поэтому добирались назад они намного дольше, делая перерывы на отдых.

Минули и побережье, и лес, и бывший сад, и Анжей каждый раз мысленно прощался с островом, но не мог полностью отдаться горю, потому что не мог полностью горевать. Гран дышал. Осталось разбудить.

Дойдя до перехода, Анна сказала:

— Надеюсь, это его не убьёт.

И нырнула между деревьями, исчезнув.

Анжей тоже надеялся, ведь ничего другого ему не оставалось. Но если уж Гран смог выжить в таком пожаре, то и боль в голове потерпит. А может, даже проснётся.