Гардар. Книга первая

Я обиженно взревел и с силой взмахнул рукой, отпуская в полет часть себя – небольшой валун. К сожалению, не прицельно, а просто в сторону тёмного мага. Он снова укрылся маскировочным заклинанием! Ну уж нет! Сделал большой шаг, наступая на обломки камней, светящихся малиновым, и вбирая их в себя. Взмах, и они отправляются в полёт с обеих рук по широкой дуге. Вот он! Воздух в одном месте странно заколебался, как марево над раскалёнными предметами в жару. Я шагнул к следующей груде камней, одновременно пытаясь комом земли сбить шар какого-то заклинания, летящего в меня. Неудачно. Оно даже не заметило помехи и врезалось мне в бок, расплескиваясь по нему, будто внезапно обрело реальность и стало состоять из воды. Мгновенно пришла боль. Чудовищная боль, заставившая мир на время померкнуть, а разум снова помутиться.

А затем я услышал гул щитов, не пускающих жадное пламя к моему главному хрупкому телу. Забыв обо всём, я рванулся к этому жалкому человечишке, сделавшему мне так больно. Растворив валуны в теле, я покрыл себя коркой гранита и, ощущая, как вражеское заклинание продолжает разъедать моё тело под броней, огромными шагами бросился к магу. Больше его жалкие заклинания не смогли причинить мне-большому вреда – безвредно разбивались шипы земли и льда, шары огня, голубые полупрозрачные лезвия, непонятные сферы и лучи. На последних шагах я почувствовал, что воздух стал густой, а страшный холод стал сковывать моё могучее тело, покрывая броню сетью трещин. Шаг, другой, и я почувствовал, что камень суставов не выдержал, рассыпаясь щебнем. Но это уже было не важно, я даже не почувствовал боли, и всей массой своего тела обрушился на ненавистного врага. Теряя сознание, с детской обидой подумал: не убил.

С этой мыслью я и очнулся. Не убил эту тёмную тварь! Но сам-то я живой? Живой. Хотя тела не чувствую совсем, но я точно в своём настоящем и лежу, похоже, в повозке. Значит, мы победили? Собрав крохи сил, я приподнял голову и увидел спину сидящего рядом бойца.

– Боец, – слабо позвал я.

Снятый доспех и бинты не позволяли понять, кто передо мной. Дождавшись, когда тот быстро, но явно оберегая раны, повернётся, я продолжил, пытаясь вспомнить, кто же он:

– Старшего позови.

– Тонму старший лейтенант! Лэр очнулся! – решил тот поставленную задачу простейшим способом.

– Ну, ты и горазд кричать, – отрешённо заметил я, наконец, выловив в мешанине своих воспоминаний его имя. – Карилис, а что же мне воздуха не хватает?

– Тонму лейтенат, – замялся солдат. – Давайте, вы с тонму старшим лейтенантом поговорите?

– Тогда хоть положи меня повыше – сам на себя гляну, и воды дай, – предложил я ему другой выход, разгоняя усилием воли безразличие, охватывающее меня.

– Конечно-конечно, лэр-лейтенант, – засуетился тот, отдавая мне фляжку.

– У меня что, позвоночник сломан? Ничего не чувствую.

Для порядка поинтересовался у солдата, не особо и переживая по этому поводу. Странное безразличие, если задуматься.

– Нет, слава Демиургу, хоть это у тебя цело, – успокоил меня Динис, подоспевший на крик.

– Охренеть.

Я оценил количество бинтов на себе и целых два артефакта Второй шанс на своей груди. Понятно, почему я ничего не чувствую – фибулы заблокировали всё, что можно. Если меня ещё и зельями напоили, то можно резать: ничего не почувствую. Хорошо, хоть безразличие отпускает, и в голове мешанина воспоминаний я-маг и я-голем понемногу упорядочивается.

– И что со мной случилось?

– А ты помнишь, что произошло? – осторожно поинтересовался Динис?

– Да, – поморщился я: неприятно вспоминать свои ошибки и поражения.

– Значит, помнишь заклинания, что кидал тёмный Магистр в твоего голема? – так же осторожно продолжил товарищ.

– Всё отразилось на мне? – понял и ужаснулся я.

– Похоже на то, – он кивнул. – В груди несколько сквозных дыр – к счастью, тонких и справа.

– Почему к счастью? – не понял его радости.

– Дырки не в сердце, и лёгкое сдуться не успело до прибывшей подмоги. Слева же будто кислотой плеснули, до костей…

– Это и было какое-то кислотное заклинание. Соединение Воздуха, Воды и Земли, – теперь пояснил я Динису.

– Ожоги и рублено-колотые раны, сломанную пару рёбер не считаем, как мелочи, – помолчал он и продолжил: – Самое хреновое и непонятное с локтями и коленями. Такое ощущение, что они у тебя раздроблены.

– Он заклинанием холода ударил и сил не пожалел. Камень голема стал хрупкий, а я двигался, вот и результат, – снова объяснил встревоженно смотрящему на меня интенданту. – Хорошо ещё, что тело проморозиться не успело.

– А какого пророка били голема, а раны у тебя?

– Скажи, как убили Магистра, – отмахнулся я.