Гардарика любовь моя

— Хорошо… — Алексей осторожно обнял жену, которая уже не обращала внимания на его речи, азартно отвечая на поцелуи. Они становились все более долгими и глубокими, так что двое не отрывались друг от друга, когда разлетелась по сторонам одежда, и после — оставаясь в объятиях перед погасшим камином. Они не думали о поворотах судьбы, своем месте и своей плате, на вечер став единым существом, живущим радостью от осознания своей целостности. Больше не было проблем и вопросов, словно именно они нашли ответ на главную загадку — в чем смысл человеческого существования. Они дарили наслаждение, отдавая каждый — себя без остатка, создав для своей половинки океан из ласк и бережно погружались в него, ловя в глазах напротив ту же самую безграничную радость, что наполняла каждого из них.

— Тебе понравилась наша горничная? — Алексей замер, не сразу поняв, что имела в виду его подруга. Они сменили место, перейдя из гостиной в спальню. Тайра на несколько минут исчезла в душевой кабинке и теперь, выйдя оттуда, ни с того ни сего задала этот вопрос.

— Сказать честно, я ее не разглядывал… — Он поднялся, чтобы занять место в ванной, но супруга придержала его за рубашку.

— И ты не хотел бы помочь ей получить двухмесячный отпуск? — Несмотря на пройденный им курс психологии, Соснов не мог определить, серьезно говорит жена или разыгрывает его.

— Да с какой стати! Я больше не обязан быть породистым осеменителем для полугражданок! — Тайра разжала пальцы, отпуская рукав мужа.

— Она спросила меня о возможности завести от тебя ребенка. Напрямую обратилась — мол, не буду ли я, законная супруга, против этого… — Теперь на лице девушки явно проступало презрение.

— И что ты ей ответила? — Алексей развернулся, забыв про душ.

— Послала именно туда, куда она просила разрешения отправиться по собственному желанию — на х… Мне понравилась ее реакция — надула губки и сказала, что женщины не должны связывать мужчин. Мол, генетический фонд, который несет каждый достойный гражданин, должен достаться как можно большему количеству потомков. И с моей стороны не только эгоистично, но и непатриотично препятствовать в сем благом деле. Что и сказать — грамотный нынче полугражданин пошел… в политике разбирается.

— Так и шла бы… в центр по оплодотворения! — Алексей почувствовал, что заливается краской — не за себя, за человека, который, точнее, которая таким образом добивается его внимания.

— Там очередь, а до города добираться долго… В общем, не хотелось ей себя утруждать, коль под боком такой центр завелся. Если я правильно ее поняла — другие жители поселка в подобных просьбах прислуге не отказывают, понимая сложность их положения. Об этом знают и в службе занятости, отправляя сюда на работу только здоровых, молодых и привлекательных горничных — чтобы гражданам в Солнечном приятнее было свой долг перед страной выполнять.

— В жизни наблюдаются одни приятные стороны… — Вздувшиеся на скулах желваки показали настроение Алексея лучше, чем прозвучавшие слова. — Может, уволить ее?

— Вот как? А за что — за честность? И почему это ты вдруг решил стать исключением из общих правил?

— Мне хорошо с тобой и я не хочу других… — Тайра выслушала эти слова со спокойным лицом. Лишь когда за мужем закрылась дверь, она с тихим и радостным визгом упала навзничь на кровать и уставилась в потолок ясными глазами с притаившимися в уголках блестками.

Проснулись они поздно для Гардарики — почти в девять утра. По привычке начали день с зарядки — теперь к их услугам был маленький тренажерный зал в подвале дома, позавтракали в присутствии горничной, у которой вдруг нашлось много дел в столовой. Тайра осторожно толкнула Алексея ногой под столом и показала глазами на служанку — та явно обновила гардероб со вчерашнего дня, выбрав самую короткую юбку и самую декольтированную блузку. Соснов в ответ только пожал плечами. Телефонный звонок избавил его от молчаливых упреков в отсутствии патриотизма, а быть может и потенции. Дядька Алексея сообщил, что для пикника все готово, за исключением гостей.

Молодые супруги ожидали столика на лужайке перед домом — и очень удивились, когда храмовый автомобиль отвез их за пределы поселка, к небольшому кемпингу на берегу глубокой, чистой и быстрой реки. Несмотря на легкие строения, охрана этого местечка была самая, что ни наесть серьезная — среди тонких березок, словно серый бегемот, устроился БМП-56/1, орудие которого смотрело на дорогу. Маскировочная сеть, окружавшая кемпинг, не позволяла стороннему наблюдателю разглядеть людей на его территории, а скромный автомобиль с вращающейся на крыше антенной и утыканный корпусами различных приборов — от датчиков движения до приемника систем спутникового наблюдения, делал проблематичным саму вероятность присутствия этого наблюдателя на пару километров окрест.

— У храмовников маневры или мы ждем премьер-министра? — Константин сконфуженно потупился.