Гардемарины, вперед! Книга 1 и 2

И вдруг все разом изменилось: курьеры, депеша от государыни и карета с зеркальными точеными стеклами, резным орнаментом на дверцах, наличниках и колесах - словом, царская. Они едут в Гостилицы на празднество в честь отъезда в Вену этого скучного барона Брейтлаха.

Чоглакова совсем потеряла голову от беспокойства, тоже втиснулась в карету, не боясь растрясти беременное чрево. Видно, необходимость лично предстать перед государыней с отчетом погнала ее на праздник.

Екатерина была уверена, что по приезде в Гостилицы ее с великим князем сразу отведут к государыне для примирительного разговора, но не тут-то было. Не успела она отдохнуть от длинной дороги, как ее с фрейлинами повели к маленькому павильону одеваться, Оказывается, по замыслу императрицы всем дамам надлежало провожать австрийского посла наряженными пастушками. Поясом из китового уса талию затянули так, что не вздохнешь, сверху короткая розовая юбка и казакин. Широкополая, подбитая тафтой, шляпа была безобразна, еще хуже был черный парик. Екатерина хотела топнуть ногой и запретить уродовать себя, но поступила умнее прочих - она рассмеялась. Когда видишь много одинаковых мужчин, это называется полк, армия, а как назвать группку розово-белых пастушек, которые все одинаково уродливы, а разнятся только ростом и объемом? Полк пастухов - ну не смешно ли? А лучше сказать - стадо пастушек…

Столы были накрыты в саду, под липой разместился итальянский оркестр, все было готово для начала праздника. Пастушки проследовали перед императрицей, послом и хозяином дома церемонным строем, великая княгиня была представлена особо. Начались танцы.

Екатерина искренне радовалась обществу, музыке и не заострила внимания на неожиданном разговоре, а вернее, шепоте, тревожно прозвучавшем у нее над ухом.

- Умоляю, ваше высочество, не оглядывайтесь. Мне необходимо говорить с вами.

Екатерина скосила глаза. Ягужинская, любимица императрицы. Пожалуй, она была единственной, кого не испортили ни черный парик, ни пастушеский наряд, но если уповаешь на доверительную встречу, следовало бы иметь более почтительный вид.

- Дело очень серьезное, - продолжала Анастасия. - Назначьте место и время встречи.

- Не сегодня, завтра в парке. И помните, я ранняя птичка.

Екатерина подошла к столу, оглянулась. Ягужинской подле нее уже не было. О чем она хотела говорить? Если государыня дала ей поручение, то что в нем может быть тайного?

Через минуту она уже забыла о тревожном шепоте статс-дамы. За столом по левую руку сидел престарелый вельможный граф Бутурлин, он так и сыпал комплиментами, напротив сидел австрийский посол. Может быть, восторг его перед великой княгиней был и наигранным - не важно. Горячий мужской взгляд всегда возбуждает, кровь по жилам бежит быстрее и хочется танцевать, смеяться, безумствовать. Екатерина поискала глазами Лестока. Сам лейб-хирург ее сейчас мало интересовал, но если опала кончилась, рядом с Лестоком мог сидеть красавец Сакромозо. Но ни Лестока, ни мальтийского рыцаря за столом не было. Каждый из гостей занимался едой, вином, разговорами, и только рысий взгляд канцлера Бестужева следовал, казалось, за каждым движением ее руки. Но на Бестужева сегодня можно не смотреть, его надобно не замечать, раздавить презрением!

Стол был роскошен. Чего тут только не было! Каждое экзотическое блюдо громко объявлялось: «говяжьи глаза в соусе под названием «поутру проснувшись!», «хвосты телячьи по-татарски», «баранья нога столистовая», «говяжье небо с трюфелями», «гусь в обуви», «крем жирный, девичий»… Когда пили за здравие государыни,пушки палили, как на войне, валторнисты надрывали легкие, выводя томные мелодии. Потом перед гостями водили хороводы бабы и девки в парчовых сарафанах и высоких кокошниках. Кончили праздник катальной горкой, но не все отважились предаться этому модному и островолнующему развлечению- ведь страшно-то как, помилуйте, когда тележка летит вниз по деревянному настилу, сердце обрывается. Скатились и опять вверх, сердце уже в горле, а душа воспарила.

Горки построены по строгому математическому расчету, золоченые колеса узорных санок катятся по специальным прорезям в настиле, тело ремнями пристегнуто к спинке. Лети вниз и молись, чтобы расчеты оказались верными, ремни крепкими, да чтоб не потерять лицо, а то вылезешь потом из тележки с дрожащими от страха нога-ми в мокрых, простите, портах. Словом, очень было весело, небо отливало опалом, лютики на лугу - золотом, а елки, липы и белые зонтики трав пахли мятой.

Великая княгиня сама попросила, чтобы для ночевки молодому двору предоставили домик при катальной горке - он стоял на холме, построен был недавно, а потому чист, светел, доски, казалось, еще источали сосновый дух. Граф Разумовский с удовольствием пошел навстречу пожеланиям великой княгини, принесли пуховики, одеяла, свечи.