Гардемарины, вперед! Книга 1 и 2

И особенно приятно было, что мысль о женщине с ласковыми глазами, которую звали Фике, не только не причиняла боли, но даже не развлекала. Он задвинул воспоминание о ней в самый глухой угол сознания. Так бросают на дно сундука отслужившую вещь, зная заранее, что она не понадобится. Было и прошло… И даже неинтересно знать, из-за каких превратностей судьбы он угодил в темницу, а потом под пулю.

За окном раздались далекие звуки, усадьба просыпалась. Гаврила заворочался в кресле, и Никита тут же закрыл глаза, ему не хотелось вести утренние обыденные разговоры. И опять он закачался на теплых волнах. «Экая у нее стройная шейка,- подумалось вдруг.- Не иначе как она носит высокие, жесткие воротники, шея сама собой и удлиняется. Что за чушь иногда лезет в голову!»

После завтрака, не обильного, но сытного, Никита задал вопрос, который пришел в голову сразу после пробуждения.

- Гаврила, а почему не идет эта стройная девушка - Мария?

- Я ей только завтра разрешил прийти.

- Разреши-ил! Что за наглость такая? Как тебе не стыдно?

- Выздоравливаете, Никита Григорьевич,- осклабился камердинер.- Вот уже и ругаться изволили начать…

- Ты мне зубы не заговаривай. Пошли ей записку. Намекни, мол, пусть придет.

- Она и без всяких намеков прибежит. Проявляет к вам сия девица огромное внимание. Оно и понятно- влюблена…

- Гаврила, не говори глупостей. - Никите очень хотелось, чтобы камердинер как можно дольше развивал эту тему.

- Какие ж глупости? Мы как приехали во флигель, она встала у кровати, вцепилась руками в эти столбики и смотрит на вас, а сама как неживая. Софья Георгиевна ей говорят: «Надо домой ехать немедленно. Хватятся нас - ругать будут! Еще разыскивать начнут». А Мария словно и не слышит. Еле отлепили ее от кровати-то. На следующий день опять явилась: «Гаврила, я за барином буду ходить». И не просит, требует. Я иногда допускал. Особливо когда домой надо было наведаться за камнями, - пояснил он с достоинством. - Вы не волнуйтесь, Никита Григорьевич, я ходил с полными предосторожностями.

- Я и не волнуюсь. Кого ты боишься?

- Сыщики бродят. Расспрашивают. Вас ищут.

Да, конечно, ищут. Объяснил бы кто-нибудь, в чем он виноват. Но стоило Никите задать самый невинный вопрос, как Гаврила начинал бродить вокруг да около: не знаю, вам нельзя волноваться, вот Алексей Иванович пожалует, тогда и спросите.

Мария появилась раньше, чем ей было дозволено. Она выглядела смущенной, но повела себя столь решительно, что Гаврила не посмел спорить, отступился. А может, явная заинтересованность барина девицей сыграла свою роль. Если девица полезна для здоровья, то он и не против.

- Здравствуйте, князь. Я буду у вас до вечера и никуда не уйду. - Все это было сказано резко, напористо. Она села к изголовью и поставила на стол корзинку.- Это земляника. Вы любите землянику?

- Обожаю, - серьезно сказал Никита, пристально всматриваясь в гостью.

- Гаврила, дай чашку, я сама буду поить князя.

Камердинер безмолвно повиновался. Никита рассмеялся и открыл рот. Он уже мог пить чай без посторонней помощи, но почему бы не доставить себе удовольствие и не принять его из рук милой девушки. Мария подносила ложку, выливая содержимое в его рот, складывала губы сердечком и непроизвольно повторяла глотательные движения. С чайной процедурой было покончено, надо о чем-то говорить.

- Вам не скучно здесь лежать одному?

- Нет, что вы… Мне было скучно,а теперь мне весело.- Он рассмеялся счастливо. - Но где все? Почему они не идут? Алешка, Софья, Саша…

- Алеша в Кронштадте, там случилась авария, а Саша очень занят по делам службы.

Последние слова Мария произнесла с некоторым усилием, но Никите и в голову не пришло заподозрить неладное.

- А Софья сегодня придет. Она очень рада, что вам лучше.

- Софья ваша подруга? Я помню, как встретил вас в саду перед маскарадом.

- Потом вы пошли на свидание к важной даме и не вернулись, - прошептала Мария.

- Вам и это известно?

«Мне все известно, только говорить запрещено!- хотелось крикнуть Марии.- А это очень трудно,держать язык за зубами,особенно, если есть вещи, касающиеся меня лично!»

Появился лакей с запиской от Аглаи Назаровны.Княгиня проведала, что Никита пошел на поправку, и потребовала к себе Гаврилу хоть на час. Отказаться было невозможно. Камердинер потоптался около кровати барина, приготовил лечебное питье и со словами: «Если что, бегите за мной немедленно», - вышел.

Оставшись с Никитой наедине, Мария тут же потеряла половину своей храбрости. Главное, не смотреть больному в глаза. А он, казалось, не замечал затянувшейся паузы, лежал тихо, без движения и вдумчивым, изучающим взглядом смотрел на девушку.

- Меня арестовали, - сказал он наконец, словно очнувшись.

- Вместо Сакромозо… - тихонько добавила Мария.

От удивления Никита сел, но тут же со стоном повалился назад; видно, неловким движением он потревожил рану. Перепуганная Мария сразу бросилась к нему, пытаясь помочь. Губы его неожиданно коснулись ее руки. Она замерла.

- Не убирайте руки… - Никита прижался щекой к ее ладони. - Но ради всего святого, откуда вам это известно?