Гардемарины, вперед! Книга 1 и 2

- Можно я вам задам один вопрос? - Голос девушки задрожал. - Если не захотите, можете не отвечать. Только не обижайтесь на меня. Хорошо?

- Да разве я могу на вас обидеться? Вы самая очаровательная сиделка в мире… Нет, что я говорю? При чем здесь сиделка? Вы вообще самая чудесная и…

- Я хочу спросить вас о важной даме, - перебила его Мария. - Не будем называть ее имени, но… Вы любите ее? Никита поднял голову, и она резко убрала руку.

- Я не мог тогда не пойти к ней. Она позвала, и я пошел.

- Она не звала вас, - выпалила Мария.

- Как не звала? Я же сам получил записку.

- Записка предназначалась не вам. Податели ее перепутали на маскараде кареты. На вас и Сакромозо были одинаковые костюмы.

- Во-он оно что… - протянул Никита и замолчал надолго, словно в раковину спрятался.

Марии показалось, что он вообще забыл о ее присутствии. Наверное, сейчас он нашел наконец объяснение несуразностям, которые преследовали его последние два месяца. Он оскорблен, обижен. Ведь это так мучительно чувствовать себя глупцом, занявшим чье-то место. И сколь велика плата за его самомнение! Но Мария заглушила в себе ревнивые чувства.

- Известная особа вообще никому не назначала свидания, - сказала она, всем своим видом выражая сочувствие. - Записку сочинили в Тайной канцелярии.

- О, я идиот! Коровья голова! Сколько передумал в тюрьме, но такое мне даже в голову не приходило! Это отвратительно, непорядочно! Но зачем это нужно Тайной канцелярии?

- Лядащев предполагает,что этой запиской хотели скомпрометировать известных вам особ.

- При чем здесь Лядащев? - вскричал Никита.

- Василий Федорович и распутал весь этот клубок. Нам такое просто не под силу.

- Не мудрено. Ворон ворону глаз не выклюет!

- Он давно не служит в Тайной канцелярии! - обиделась Мария за Лядащева.

- Это ведомство как родимое пятно, оно не смывается.

- Вы несправедливы!

- Отчего же? - Голос Никиты звучал холодно и отчужденно. - Я благодарен Василию Федоровичу за внимание к моей скромной особе и при встрече непременно скажу ему об этом.И поверьте, я сочувствую ему всем сердцем. Этот человек достоин лучшей доли, чем служба в Тайной канцелярии. Будем надеяться, что мне никогда больше не понадобится его помощь.

- Кабы так!- вырвалось у Марии.

- Вы хотите сказать… Ах, да, конечно. А иначе почему возле моего дома бродят сыщики и почему меня прячут здесь?

Разговор шел совсем не так, как хотелось Марии. Он начался так нежно, трепетно, и вдруг нахлынули все эти политические дела, словно в мутный, зловонный поток попали,и он потащил их неведомо куда. Никита понял огорчение девушки и сразу сменил тон.

- Давайте лучше есть землянику…

- Конечно, князь… - Мария зачерпнула полную ложку ягод.

- Не зовите меня- князь. Для вас я Никита. А землянику надо есть горстями.

Мария вмиг бросила ложку и пододвинула корзину к молодому человеку, но тот со смехом покачал головой.

- Только из ваших рук.

Конечно, она покраснела, но покорно сложила руку ковшиком и насыпала в нее земляники. Никита брал ягоду губами осторожно, словно целовал, а у Марии спина заболела от напряжения.

Что может быть лучше в мире, чем земляника прямо с теплой, вздрагивающей ладони? Дурацкий вопрос сам вылетел. Доел землянику и спросил:

- Мария, скажите, в чем меня сейчас обвиняют? Девушка так и застыла с перепачканной кровавым соком рукой. Появление Гаврилы избавило ее от продолжения тяжелого разговора. Камердинер пришел не один, вместе с ним явилась Софья. Она перекрестила Никиту, поцеловала в лоб, а потом села прямо на кровать, с умилением всматриваясь в его лицо. В ее улыбке было что-то материнское, так она смотрела на спящих детей своих.

Никита попробовал было порасспрашивать Софью. В его вопросах проглядывала осведомленность куда большая, чем следовало, и Софья укоризненно посмотрела на Марию.

- Никита, милый. Я не знаю, что тебе отвечать. Приедет Алеша, мы все вместе соберемся для важного разговора. А тебе надо скорее встать на ноги. Нам так надо, чтобы ты был здоров!

Расстались они в сумерки, Мария пообещала прийти завтра сразу после обеда. Никита рад был остаться наедине. От счастливых событий тоже устают, кроме того, он хотел привести в порядок мысли, чтобы каждый кирпичик - в свое гнездо. Зачем он приставал с вопросами к Марии и Софье, если и сам знает, какие обвинения ему предъявляют. Колченогий страж все это проорал на допросе: убийство купца и еще какая-то дрянь, связанная с его работой в Иностранной коллегии. Опять Германия? Не хочу, не хочу…

- А что хотите, голубь мой? - Гаврила склонился к изголовью, видно, последние слова Никита произнес вслух.

- Спать хочу!- гаркнул молодой князь.- И если ты, мерзавец, еще раз назовешь меня голубем…

- Нет, нет, Никита Григорьевич. Вы- орел! Голубь птица глупая,- совершенно смешался Гаврила.

- …или орлом! - гневно продолжал Никита, но вдруг рассмеялся. - Не буди меня до обеда. Сны буду смотреть. Авось повезет!

Мария пришла, как и обещала, в три часа.

- Больше никаких вопросов, князь Никита. Я получила страшный нагоняй от Софьи. Все вопросы будете задавать Алексею Ивановичу.