Гардемарины

Заканчивалась штурманская практика. Полноценными штурманами курсанты-выпускники ВВМУРЭ не станут (есть в других училищах специальные штурманские факультеты), но это был шаг к исполнению обязанностей вахтенного офицера корабля. А от вахтенного офицера требуется умение вести прокладку курса корабля, вести вахтенный журнал, уметь рассчитывать расхождение с встречными судами и кораблями, уметь маневрировать на морских фарватерах и в гаванях. Просторные штурманские классы крейсера, прокладочные столы, идеально наточенные карандаши, циркули, параллельные линейки и настоящие морские карты.

Полновластным хозяином всего этого добра был знакомый Алексею мичман с кафедры кораблевождения по кличке «Киня», который отвечал за все штурманское имущество. Почему его звали «Киней», никто не знал. Знал Алексей, что он сильно сердится, когда его так называют. И «Киней» курсанты называли его только между собой, а при обращении к нему, говорили четко «товарищ мичман». Старше Кини в прокладочном классе были только несколько штурманских офицеров с кафедры кораблевождения, поделивших по-братски между собой прокладочные столы, а, следовательно, и курсантов. Из всех них выделялся высоким ростом и любовью к нестандартным выражениям капитан 1-го ранга К. Между собой курсанты называли его «Изыдем».

В принципе, он был не злобным человеком, а даже скорее добрым. Двоек никогда не ставил, что ценилось курсантами. Но уж очень переживал за знание курсантами своей дисциплины и откровенное разгильдяйство не поощрял.

Наличие на груди его кителя нескольких колодок боевых орденов бордового цвета вызывали только уважение к нему. Курсанты знали, что он вроде воевал на надводных кораблях Балтийского флота. Тонул, горел, взрывался на минах, но заставить его рассказать о пережитом было нереально. Не реагировал он на просьбы что-то рассказать о своей службе.

Крейсер «Октябрьская революция» приближался к Кронштадту.

Мимо бортов исчезали в туманной дымке многочисленные острова, известные из истории борьбы за Балтийское море Петра Великого и Великой Отечественной войны. Каждый из этих островов, Алексей знал из истории военно-морского искусства, обильно полит русской кровью. О высаженных и погибших на этих островах десантах преподаватели рассказывали очень мало. Алексей писал реферат на кафедре ИВМИ по Таллинскому прорыву.

– Здесь погиб весь десант! – внезапно сказал курсантам, колдующим у пеленгаторов на остров Соммерс, капитан 1-го ранга «Изыдь» и снял фуражку, – и здесь же погибли более десятка наших кораблей во время высадки десанта.

Он тяжело вздохнул и в его глазах показалась слеза.

– Многих из погибших командиров знал я лично так же, как и десантников. В основном морпехи были наши бывшие корабельные ребята, потерявшие на таллинском прорыве свои корабли. Собрали полк из матросов и офицеров, назвали 1-ым полком моряков-лыжников. Возглавил его полковник Маргелов, потом он возглавлял воздушно-десантные войска. А тогда первой операцией их стал Шлиссельбургский десант. Жуков дал команду прорвать блокаду еще в сорок первом. И, естественно, прорывать должен у Шлиссельбурга полк Маргелова. Были какие-то несогласования с сухопутчиками и больше половины полка полегло тогда еще при высадке, а потом еще и на суше им досталось. Десантники с трудом вытащили раненого «Дядю Васю». Так они его называли между собой. Как вы меня называете «Изыдем». А потом его судили и хотели расстрелять и лишь ранение послужило для него оправданием.

Он улыбнулся.

– Я не против, но для вас я прежде всего капитан 1-го ранга. Поняли, буквари?

Курсанты понимающе опустили глаза.

«Изыдь» опять снял фуражку, подставляя ветру свои редкие волосы на голове. А курсанты вслед за ним сняли свои синие покрашенные береты, переделанные из белых чехлов бескозырок. Все смотрели бездумно на темно-синие волны, ничего не говорившие им об этих десантах, и представляли себе таких же парней, как они, пытающихся взять штурмом с воды, ощетинившиеся пулеметами и орудиями острова.

Острова, как острова, море, как море. И только обнаживший голову капитан 1-го ранга всем своим видом как бы говорил курсантам, что дело очень серьезное, и что ему не до шуток.

По корабельной трансляции замполит информировал экипаж об истории этих островов.

– А памятник там есть погибшим десантам? – осмелился спросить «Изыдя» курсант Алексей Морозов, стоявший ближе всех к нему.

«Изыдь» внимательно посмотрел на Морозова, потом обнял за плечи и повел к борту, откуда хорошо был виден остров Соммерса. Он обвел рукой все видневшиеся на горизонте острова.