Гарем

— Мой замок прозван Девичьей Башней. А все потому, что в башне, которая возвышается на утесе, живет привидение.

Эстер невольно прижалась к нему.

— Чье?

— Триста лет тому назад принцесса-христианка покончила там с собой из-за любви к мусульманину. Ей не дозволяли видеться с ним, и она не смогла перенести разлуку. Многие из моих солдат, кому выпало дежурить по ночам, утверждают, что слышали, как она призывает своего возлюбленного, плачет, стонет, и кое-кто даже видел, как она закалывается кинжалом. И это повторяется в каждое полнолуние.

— О боже! — Эстер перекрестилась и теснее прильнула к мужчине.

Такого удобного случая, чтобы поцеловать девушку, могло бы и не представиться в ближайшее время, и Ха-лид им, конечно, воспользовался.

Поцелуй был не менее обжигающим, чем в прошлый раз, и Эстер затрепетала в его объятиях. Ее руки обхватили его шею, ища в мужчине опору, потому что ноги ее не хотели держать, тело сразу обмякло.

Ощущая явную ее податливость, Халид стал настойчивей и добился того, что губы ее раскрылись подобно цветочным лепесткам. Охваченная неодолимым желанием, она встретила языком своим его жаждущий язык. Сознание вернулось к ней лишь после того, как она услышала чей-то сладострастный стон и поняла, что он вырвался из ее уст.

Эстер отпрянула.

— Я не шлюха, чтобы поддаваться ласкам развратных негодяев. Моя девственность будет отдана только супругу и никому больше!

Выпалив эту тираду, Эстер устремилась обратно в спальню.

Растерянный, Халид смотрел ей вслед. Что такого он совершил? Ей нравились его поцелуи — в этом не было сомнения. Тогда почему она их отвергла?

Омар, карауливший в коридоре возле покоев принца, напустился на свою подопечную:

— Почему принц прогнал тебя так быстро?

Евнух не представлял особой преграды для распаленной гневом девицы. Она промчалась мимо него словно ветер, сдув с пути коротышку. Не оглядываясь, она крикнула:

— Где моя спальня? Показывай дорогу! Евнух безуспешно пытался догнать ее.

— Чем ты провинилась? Постой, расскажи мне все. Можно ведь все поправить, — умолял ее Омар.

— Заткнись!

— Но наше благоденствие зависит… Эстер так резко остановилась, что коротышка с ходу налетел на нее.

— Моя честь дороже, чем все твое дурацкое благоденствие.

Маленький евнух сник, словно побитый щенок. Молча, он повел свою подопечную обратным путем по нескончаемым коридорам и лестницам.

Всю ночь, в отсутствие прекрасной англичанки, Халид ворочался в кровати, страдая от одиночества. Впрочем, он был не совсем одинок. Верный Аргус уютно расположился возле хозяина и благодушно посапывал во сне. Разумеется, это было слабым утешением для раздосадованного принца.

9

Эстер тоже провела беспокойную ночь и проснулась очень рано. Первым делом она внимательно оглядела постель и не обнаружила на ней никаких следов пребывания Халида. Он не посетил ее спальню в ночные часы. Вероятно, он наконец понял, что ей неприятна его близость.

А так ли это на самом деле?

Стоило лишь ей прикрыть глаза, как он вновь и вновь возникал в ее воображении. Она даже ощущала его теплое дыхание и вкус его поцелуя на губах. И тогда дрожь пробирала ее.

«Господи, избавь меня от наваждения!» Эстер вскочила, заметалась по комнате, подбежала к окну, за которым занимался рассвет.

Эстер осознала со всей ясностью, что ей надо спасаться отсюда бегством, иначе она неминуемо попадет в беду. Странные чувства, которые пробудил в ней этот наглый язычник, были слишком могущественными, чтобы она могла им противостоять.

Скорее бежать и разыскивать Эйприл! Вместе они доберутся до Англии, даже если им придется пешком пройти через всю Европу!

В такой ранний час большинство людей еще крепко спит. Самое подходящее время для побега. Как только сюда явится Абдулла со свитой принца, сбежать будет труднее во сто крат, а то и вообще немыслимо.

Но какую дорогу ей выбирать? По суше или по воде? Эстер обшарила взглядом пустынный берег. Две шлюпки по-прежнему маячили на песке, как два дельфина, выброшенных на берег. Значит, морем!

А как изменить свою внешность? В женском обличье путешествовать опасно. Если б она могла раздобыть мужскую одежду. Но ее не достать, да и в ней девушка будет выглядеть нелепо и подозрительно. Ее осенила идея. Она оденется английским мальчишкой-грумом.

Эстер вывалила на ковер содержимое своих сундуков и отыскала наряд грума, в котором ей дома нравилось ездить верхом. Мать не разрешала ей брать с собой во Францию это одеяние, поэтому Эстер втайне от нее запрятала на самое дно бриджи, рубаху, шапочку и черные кожаные сапожки.

Опасаясь быть застигнутой врасплох бдительным евнухом, Эстер торопливо переоделась, натянула сапожки, а роскошные свои волосы тщательно заправила под шапочку. Схватив остальную одежду в охапку, она отнесла ее к кровати, расположила на простыне так, чтобы образовалось некое подобие человеческой фигуры, и укутала это самодельное чучело одеялом.

Подобравшись тихонько к двери, Эстер прислушалась. Из коридора не доносилось ни звука. Она осторожно повернула дверную ручку. Дверь оказалась не заперта.