Гарем чужих мужей

– По-моему, кольчуги – это вообще что-то средневековое, – заметила я.

– Нет, мама, – просветил меня сынок. – Кольчуги получили наибольшее распространение в Средние века, но появились они в Ассирии в десятом веке до нашей эры.

– Наверное, эти дамочки просто развлекались, – высказала предположение Верка. – Лана, ну подумай сама. Сравни все, что нам известно. Решили вернуть матриархат в одном отдельно взятом замке.

– Но они убивали, Вера, – напомнила я. – Они калечили людей. Что же это за развлечения?

16 августа, понедельник

Воскресный день прошел относительно спокойно, мы съездили на карьер, вечером я рано легла спать. В понедельник начиналась новая трудовая неделя.

Часов в пять вечера в понедельник услышала шум в зале, где мы принимаем клиентов. Но выйти туда сама не успела: дверь в мой кабинет распахнулась, и в него вихрем влетел Лешка, в очередной раз свалив по пути столик с рекламными проспектами.

– Водички выпьешь? – спокойно спросила я. – Или коньячка?

Лешка уже хотел что-то завопить, но, раскрыв рот, его закрыл, выдохнул, посмотрел на меня и сказал:

– Водички.

Я налила ему стакан из графина, Лешка его осушил. Прислушиваясь к тому, что делается в зале, я поняла, что сопровождающие Лешку молодцы опять налаживают контакты с моими девочками. Может, нам с Лешкой еще свидетелями на свадьбах придется выступать. Или посажеными отцом с матерью.

– Чего примчался? – спросила милого. – Ход раскопали?

– Нет, – выдохнул Лешка. – Копают пока. Ты же видела, какая там площадь?

Я-то видела, но я также знала, что чем больше людей, тем больше бардака. А если там в основном еще и лица мужского пола… Надо поговорить, посоветоваться, перекурить, обсудить события в мире, в стране, затем помыть кости начальству (и Лешке, и милицейскому), послать гонцов за пивом или продукцией бабки Никифоровны. Бабка-то, бедная, небось теперь денно и нощно самогон варит. Аппарат-то у нее не перегорит? Или запасной есть?

Я вопросительно смотрела на Лешку. Он не стал больше испытывать мое терпение и сообщил, что сегодня с утра своему знакомому милиционеру позвонил один работник типографии, принадлежащей моей приятельнице Марине. В обед они встретились, и работник типографии передал сотруднику органов весьма любопытные листовки, которые им заказано срочно напечатать, отложив остальную работу. Хозяйка аж лично звонила откуда-то из Африки.

Милиционер, ознакомившись с содержимым листовки (вернее, переводом, сделанным кем-то из сотрудников типографии, знающих французский язык), передал ее в ФСБ – она оказалась по их части.

– Ознакомься, – протянул мне Лешка смятый листок, который извлек из кармана брюк.

В листовке говорилось про борьбу за независимость, национальное освобождение и прочие подобные вещи. Текст, врученный мне Лешкой, был на французском языке, которым я владею не так хорошо, как английским, но изъясниться и читать в состоянии. Никакой подписи внизу не стояло.

– А к кому обращаются-то? – подняла я глаза на Афганца.

– Вопрос, конечно, интересный, – вздохнул он. – Но раньше подобные листовки печатали арабской вязью, которую в типографии никто не в состоянии прочесть. Но был точно такой же формат, бумага, в общем – все то же самое, только другой язык.

И тут я вспомнила, что говорил мне в пятницу вечером интерполовец. Какая-то новая дамочка из России прониклась борьбой алжирского – или арабского – народа и сейчас путешествует по Северной Африке. Марина? Значит, она тоже одна из амазонок? И в ее типографии печатались эти воззвания? Но как их доставляли по назначению?

– Ты что, не знаешь, что через таможню можно переправить все, что угодно? – устало посмотрел на меня Афганец. – А тут ведь не контейнер даже, тираж умещается в чемодан.

Лешка добавил, что сотрудники типографии и Марининого издательства сейчас с готовностью отвечают на вопросы следователей. Правда, особо интересной информации предоставить не могут. Однако все отметили, что в последнее время у издательства наметился крен в сторону феминистического движения. А листовки печатали уже примерно год.

– Но ведь кто-то должен их забирать? – спросила я.

– Уже готовится группа захвата. За тем, или скорее – той, кто приедет за ними, проследят. Так, надеемся, удастся выйти на новое логово этих самых амазонок.

Глава 27

Санкт-Петербург, 17 августа, вторник

На следующий вечер, когда я только вошла домой, позвонил Лешка и пригласил к себе всю нашу семью вместе с Веркой и охранниками. Он был готов рассказать нам о достигнутых успехах.

Когда мы приехали на моей «БМВ» и вошли в Лешкины апартаменты, нас встретил Вовчик, правда, немного похудевший и осунувшийся.

Не сговариваясь, мы с Веркой бросились к нему на шею. Затем Костя с Сашкой по-дружески обняли его.

– Тебя надо откармливать, – сказал братец. – Приезжай в гости.

– Так, Вовчик, – вылетел в коридор Афганец, – давай-ка неси еду.

– Костя, помоги, – велела я брату и вслед за Лешкой проследовала в гостиную, где нас уже ждал сервированный стол.

За трапезой Лешка приступил к рассказу.