Гарем Джамаля. Драка за Любовь. Афганская Пленница 6

Поэтому мужчин я наблюдала только сквозь ветви деревьев в нашем персиковом саду.

Но однажды я решила пойти им наперекор и так же как и остальные девушки осталась у фонтана, который был «гостинной», куда впускали мужчин и где они выбирали себе девушку на вечер.

Я сделал вид, что и не догадываюсь, что скоро придут мужчины.

Принесла себе медовых лиловых слив насыпала как обычно слишком много кешью (обожаю объедаться орешками – от них мои волосы и ногти становятся такими блестящими!) и завалилась в купальнике на шезлонг, изящно вытянув ножку как раз в сторону входа.

Девочки, которые не говорили по русски, сразу зафыркали. Они были афганками и им не разрешали ходить в купальниках при мужчинах даже в гареме.

Были там и китаянки и персидские девушки с очаровательными черными глазами. Все они посматривали на меня как на явную конкурентку.

Мои светлые волосы, узкая талия с кубиками пресса, опыт боевых действий, – а большинству девочек не доверяли тут ничего кроме как гаремное обслуживание солдат, да и то что девственница и любимица Джамаля, невольно делали из меня объект общей консолидирующей ненависти.

Я пыталась делать вид, что не замечаю этого и уткнулась в русско-афганский учебник.

С грохотом, матом, отрыжками, бряцанием автоматов и обвесов, смехом и подзатыльниками вошли мужчины.

Их было всего пятеро, высокий, крепких, мощных, с высоты своего роста выбирающих себе жертву, как коршуны, но я тут же заметила глаза, которые буквально вцепились в мой силуэт.

Остальные переругиваясь по хозяйски осматривались по сторонам, в поисках девушек себе по вкусу. Кира и Хина не врали – я и в правду была слишком худая для афганских террористов, и их взгляды чаще останавливались на индианках, закутанных в сари так, что торчали только пятки, или на местных, которые все свое обольщение вкладывали в область вокруг глаз и взгляд.

Киру схватили за волосы и поволокли в покои.

Права отказывать у девушек не было.

Хину шлепнули по жопе, так что она задребезжала как упругое желе, прикрикнули на афганском и она побежала в свою комнату в покоях.

На бегу она даже что-то отхихикнула в ответ по-афгански.

Я завидовала им, что они говорят на всех этих языках, а я же была в этом гареме что-то вроде необразованной «чурки».

Хоть и за спиной у меня было МГИМО, но по сравнению с этими девочками опыта международных отношений у меня не было.

Чтобы абстрагироваться от этого развратного бедлама я уткнулась в учебник, мне нужно было выучить одну фразу на афганском… Но оставшийся последним не выбравшим террорист не сводил с меня глаз.

– Вероника! Это ты? – спросил на русском, с небольшим узбекским, или киргизским или казахским акцентом парень.

Я подняла глаза чтобы убедиться, хотя и по голосу уже узнала.

Точно!

Это был Юсуп.

Мы подружились во время учебки, когда меня готовили вместе с головорезами к спецзаданиям.

– Ааа ээээ, а ты наверно…

Из-за того, что мы разговаривали оставшиеся не выбранными девочки буквально ощетинились.

– Что ты тут делаешь?

– Ну как же…

– Так ты же одна из нас. Одна из солдат. Почему ты в … гареме?

– Не знаю. Я после задания…– тут осеклась, ведь мне говорили никому не говорить про задание. – Меня привезли сюда и сказали, чтобы была тут.

Мой взгляд невольно скользил по его юному спортивному телу. Абсолютно сухой, но крепкий его торс не мог не манить меня. испачканная в боях майках плотно облегала его рельефное тело, шея треугольником выглядела гораздо уже более накачанной, чем в годы нашего совместного обучения.

Да к тому же мысли о том, что Юсуп пришел сюда, чтобы выбрать себе девушку на вечер, а ведь я неоднократно видела его достоинство в душевых в бараках…

Я лежала перед ним на шезлонге в одних маленьких трусиках.

– Она нельзя! – подлетела какая-то цыганского вида девочка, которая видимо понимала пару слов по-русски. И тут же затараторила на одном из азиатских языков понимая по чертам лица Юсупа, что он понимает.

Они забарабанили толи на узбекском, толи на таджикском.

– Говорит тебе нельзя выбрать,– Юсуп засмеялся и стал переводить, – чтобы я быстро определялся и шел в покои и не задерживал девушек.

Мы оба улыбнулись этому странному синдрому охранника даже в Гареме.

– Ну так выбирай,– с дружеской улыбкой проронила я, хоть и к горлу подкатывал ком, что вот сейчас он… такой чистый и непорочный уйдет делать грубые и пошлые вещи с очередной ничего не значащей в его жизни девушкой.

– Я тут первый раз, если честно – сказал Юсуп,– я бы…– голос его задрожал – выбрал тебя.

Он так мило покраснел, что я наверное тоже. Глаза мои задрожали и в них даже появились капельки слёз.

Мне хотелось броситься ему на шею и сбежать отсюда вместе.

Мы двое. Посреди выжженной пустыни, по которой летают бомбы и ракеты, каждый день унося жизни людей, которые просто хотят любить.

В этот момент в гарем вошел Джамаль.

Выше на две головы, чем Юсуп, шире в плечах вдвое с выдвинутой вперед огромной челюстью, покрытой густой черной бородой он моментально сфокусировался на парочке.

Юсуп обернулся к нему, преграждая путь ко мне.