Гарем. Незабываемая (СИ)

Смеясь, она отдернула руки, напугав только меланхоличное создание с золотистой чешуей.

Шла она достаточно долго, никого не встретив по пути. Пока не увидела очень красивую черноволосую девушку, в изящном розовом платье, тоже прогуливающуюся по саду.

Лейла обернулась под властью непонятного завораживающего чувства. Прямо к ней шла грациозная красавица, с вуалью на лице. Наряд ее был женственным и соблазнительным. Светлые волосы сверкали на солнце золотом. А изумрудные газа поражали своим необычным цветом.

— Привет! Я — Нилима. Ты тоже живешь здесь?

Могут ли призраки говорить, дышать, выглядеть, как живые люди? Поборов понятный страх, она ответила:

— Мое имя — Лейла. Я тоже живу в гареме.

— Гарем? — пожала плечами Нилима. Почему эта девушка все время смотрит сквозь нее и как-то мимо? Она повернула голову в том же направлении.

Плита из полированного белого мрамора. С резной надписью арабской вязью и драгоценными накладками из золота и самоцветов. Среди бархатных алых роз. Какая-то заботливая рука положила нежные лепестки на холмик совсем недавно.

— Чья это могила? — спросила Нилима. Кажется, ей не собираются отвечать.

— Кто здесь похоронен?

Не дождавшись ответа, Нилима склонилась над белым мрамором.

— Какие красивые стихи…

Но солнце ярко светило, и она, вероятно, из-за этого не могла прочитать имя на плите. Она вновь требовательно посмотрела на Лейлу. Никакого результата! Но стоило перевести взор обратно на мрамор, как буквы отчетливо проявились: Нилима.

Голова странно закружилась. Нилима упала руками на мрамор, укрывая его собственными волосами…

Сплетаются виноградные лозы, пропуская только тонкие солнечные лучики. И вдруг свет вспыхивает ослепительно ярко.

— Ахмад! — это имя само срывается с ее губ.

В саду, рядом с султаншей-матерью находилась ее давняя фаворитка, Сафия. Было время, когда Зубейда старалась сделать эту высокомерную девушку женой Ахмада.

Порода, стать, изворотливый ум — всё это было. Но, к сожалению султанши, ни Сафия, ни Ахмад друг друга абсолютно не любили. Наложница жаждала исключительно власти. А сын Зубейды смог бы склониться только к девушке с добрым сердцем. Султанша, с мукой, вспоминала, что Ахмад в своем великодушии не дознался до всего, содеянного матерью.

Ей вменялось в вину только то, что она не уследила за возлюбленной принца, как он просил в каждом своем письме домой. Кстати, и посланий от него она не передала несчастной девушке. Преданные слуги скрыли преступление Зубейды. Ахмаду внушили, что прекрасная наложница добровольно рассталась с жизнью, не выдержав тоски по своему господину. В горе и отчаянии сын не стал дальше искать виноватых. Но их прежние доверительные отношения разрушились.

Начиная с тех дней, Сафия стала проявлять непомерную наглость и невиданные аппетиты. Она смела управлять самим султаном! Хитростью и показным сочувствием, сладким итальянским выговором втираясь к Ахмаду в доверие. При этом совершенно втаптывая в грязь свою покровительницу. Но Зубейда много опытней. Ее воля не знала границ.

Неизлечимо больной Орхан из последних сил требовал все новых развлечений. Ахмад был совершенно уничтожен горем. Зубейда крепко держала бразды правления. Не забывая тщательно наблюдать за обстановкой во дворце. Времени было мало. Любыми усилиями нужно вернуть Ахмада к жизни. Ей, конечно, как всегда донесли, что не смотря на особое расположение, султан никогда не приглашает Сафию разделить с ним постель… Что ж, Время триуфа этой гордячки безнадежно заканчивается.

В гареме появилась необычная девушка. Зубейда узнала об этом одной из первых. Но сегодня сын с рассветом пришел в ее покои. Ласково обнял свою мать с прежним радушием. И сказал, что любовь вернулась в его жизнь.

Зубейда отослала Сафию по некоему якобы важному поручению. Игра началась. Кто мог настолько привлечь Ахмада? Ей даже не могли внятно описать внешность девушки. Очень странно!

Лейла, опомнившись, попыталась ее приподнять. Но Нилима отказалась от помощи.

— Со мной все в порядке. Я пойду.

— Не следует ходить одной.

— Ничего страшного. Мне уже лучше. Поговорим в другой раз.

Теперь ей повезло больше. Ослепительно красивая женщина в окружении свиты, казалось, сама искала Нилиму.

— Оставьте нас.

— Вы похожи на актрису, — призналась Нилима.

— Сомнительный комплимент, девочка. Впрочем, ты всегда была дерзкой. Из-за тебя мой сын так и не смог простить меня. Не знаю, каким колдовством ты вернулась, но это к лучшему. Теперь я не стану делать ошибок. Добро пожаловать домой, моя драгоценная, -сладко завершила величавая дама. Она расцеловала Нилиму в обе щеки.

— Благодарю, госпожа.

— А вот и наш ненаглядный Салим… Поцелуй скорее свою мамочку, сокровище.

Нилима растерялась. Очаровательный малыш, которого подвела няня, смущенно уткнулся мордашкой в ее ладони.

— Видишь, он не забыл тебя, — подтвердила султанша Зубейда.

Дрожащими руками Нилима погладила мягкие волнистые волосики мальчугана. Каким образом она могла являться матерью этого ребенка? Ему же не меньше шести лет! Салим поднял свои внимательные глазенки, обрамленные длинными ресницами.