Гарем шоколадного зайки

– Всего понемножку. Сладкий перец, репчатый лук, баклажаны, томаты и, конечно, много-много свежей зелени.

В принципе ничего особенного. Фокус заключался в том, что все овощи Леся нарезала на такие крохотные кубики, что они превращались в нечто вроде икры. Зелень тоже рубилась в мельчайшую крошку, чтобы ни один стебелек не посмел завязнуть в зубах гостей.

К вопросам кулинарии Леся всегда подходила очень вдумчиво. И всегда исходила из одной нехитрой премудрости: если мало времени или нет желания для готовки сложных блюд, приготовьте одно простое, например, подойдет омлет с любой заправкой. Но зато сделайте его с душой, тогда и сами останетесь довольны собой и своей стряпней, и ваши близкие порадуются.

Однако сегодня Леся считала, что омлет непозволительно прост. Случай требовал какого-то изыска. И тут очень кстати пригодились замороженные крохотные долминки, которые были ничем иным, как завернутыми в виноградные листья голубцами. Но если вы съедите один голубец и будете сыты, то долминок вам придется проглотить десяток, а чувство сытости все равно не поторопится наступить.

– А что это белое? – с любопытством спросил Лисица, увидев, как Леся из соусника поливает свою порцию дымящейся в глубокой тарелке долмы.

– Мацони, если по-нашему, то простокваша. Обычно ее подают с чесноком, но я предпочитаю подавать чеснок отдельно. Не все его любят.

– Мне чеснок точно не надо, – поспешно отказался Лисица. – У меня на сегодняшнюю ночь еще есть планы.

Кира в ответ фыркнула так мощно, что забрызгала сваренным на виноградных листьях зеленоватым бульоном скатерть, и даже Лесе досталось немножко. Кинув на подругу укоризненный взгляд, Леся снова повернулась к гостю. Миска перед Лисицей уже опустела, и Леся просияла в ответ:

– Как приятно угощать человека с хорошим аппетитом!

– При чем тут аппетит! – снова не удержалась от подколки Кира. – Просто ни одна из его швабр не кормит нашего приятеля!

– Зато и гадостей они мне тоже не говорят, – не остался в долгу Лисица. – Наоборот, стараются угодить своему мужчине. Кстати, тебе, Кира, тоже не помешало бы поучиться этому искусству. Иначе рискуешь остаться до старости лет непросватанной.

Кира в ответ разразилась саркастическим хохотом, чтобы Лисица точно понял, какого она мнения о замужестве и мужчинах в целом, а Леся поторопилась подложить Лисице новую порцию долмы, которую он и смел, даже ухом не поведя в сторону веселящейся Киры.

Овощная икра с холодным мясом были Лисицей также одобрены. Но от второй порции он отказался.

– Уволь меня, Леся, я больше не осилю.

– Еще бы! Целую кастрюлю долмы слопал! – злобно буркнула Кира. – Да мы с Лесей два часа вертели то, что ты за две минуты схомячил!

– Жалко, так и не давали бы! – весело отозвался Лисица, у которого после сытного ужина заметно поднялось настроение.

К долме Леся подала холодное чешское пиво, которого Лисица с удовольствием выпил два стакана. И вот теперь, когда стрелки часов приближались уже к десяти, неожиданно заявил:

– А знаете, что… Пожалуй, никуда я сегодня уже не поеду.

Глаза у Киры при этом радостно сверкнули, хотя она и постаралась притушить их блеск. Но и Лисица, и Леся его все равно заметили. И настроение у них тоже улучшилось.

– Так вот что мне удалось узнать про вашу Царскую Марго, – произнес Лисица, наливая себе еще пива и довольно откидываясь на мягкую спинку стула.

Девушки тоже устроились поудобнее, ожидая, что рассказ Лисицы будет долгим.

– В тусовке ее знают уже лет десять, а то и все пятнадцать. Я хоть и не имел с ней дела лично, увы, не в ее я вкусе, но знал ее неплохо.

– А почему это ты и не в ее вкусе?

Против всякого ожидания Кира ощутила нечто вроде возмущения. Но Лисица снисходительно пояснил:

– Мы с Марго примерно ровесники. Может, я даже чуть старше. А это для Маргошки было неприемлемо. Все ее бойфренды всегда были младше ее на пять, а то и десять лет. Ну, тянуло девушку на малолеток, что тут поделаешь.

– А когда ей было пятнадцать, она встречалась с десятилетками?

– Про то мне неведомо. В те юные годы Марго еще не тусила по клубам напропалую. Ходят слухи, что у нее был очень строгий, даже деспотичный папаша, впрочем, оставивший ей неплохое состояние. И мамочка, которая воспитывала из доченьки этакую светскую барышню в духе царской России середины девятнадцатого столетия. Знаете, этакую светскую манерную девушку, говорящую на французском лучше, чем на русском, увлекающуюся любовными романами и за их отсутствием в реальной жизни томно вышивающую по бархату и кисее, откуда и пошло название для самой барышни.

– Что-то этот портрет мало подходит для нашей Марго, – с сомнением произнесла Кира.

– Так это мама Марго мечтала, чтобы ее дочь была такой. А сама Марго, ясное дело, совсем другая личность. И когда ее родители сыграли в ящик, причем сделали это с трогательным единодушием, разминувшись буквально в месяц, Марго начала вести тот образ жизни, к которому всегда и стремилась. То есть стала кутить дни и ночи напролет.

– Она употребляла наркотики?