Гарем стервозных мажорок (СИ)

— Знаешь, не делай таких выводов, ладно? — довольно серьёзно ответила Лиза. — Ты вёл себя абсолютно не лучшим образом, постоянно забивал на учёбу и тренировки в пользу игроманства, — именно так она выразилась, — вот и получил результат — не надо винить только семью! Между прочим, я именно из-за тебя согласилась на предложение тёти поступить в марковский корпус и подала Алёнке эту идею под соусом внедрения в Москву.

«Алёнка, моя старшая сестра и главная интриганка семьи Колчак и клана Колчак-Пепеляевых — амбициозная, вспыльчивая, эгоистичная, впрочем, как и все в нашем семействе, да и в остальных правящих — наверное тоже», — сразу же вспомнил парень свою самую старшую, сводную сестру, которая в немалой степени повлияла на события, связанные с его опасной социальной ссылкой, по сути.

— Это действительно так? — поразился Виктор, потому что отчетливо осознал, насколько большой жертвой это было со стороны Лизы по отношению к нему — она всегда хотела поступить в омский магомедицинский университет, потому что обладала добрым сердцем и была выраженным магом водной стихии со склонностью к целительству, и военная карьера была ей глубоко отвратительна.

— Да, так. Я хотела хоть немного тебя держать под присмотром. А вообще я терпеть не могу ни эту учёбу, ни этих московских снобов, — вздохнула девчушка. — Единственный плюс — научилась некоторым приёмчикам рукопашного боя.

Виктор вспомнил, как целый год в ипостаси бедного провинциального студента на социальной стипендии он игрался в он-лайн игры фирмы «Game Sports Quantum» и тоже забивал на учёбу, и ему стало глубоко не по себе — утешала мысль, что тогдашний он хотя бы спорт не забросил и не бухал. Его замещающая личность — так это называлось на жаргоне серьёзно владеющих магией семейств, взяла самое худшее из его личности настоящей, и в этом состояло как испытание, так и наказание — в принципе его могли больше никогда не вернуть в семью, со временем окончательно поменяв данные в Республиканском Контуре Гражданской Благодати на вот эту фальшивую личность, и таким образом семья избавлялась от балласта, который поглощал потенциал семейной энергии действия — эндейса на общепринятом в этом мире магическом жаргоне.

— Милая, обещаю тебе, что ты будешь тем, кем захочешь — хоть врачом, хоть биологом, — решительно и с патетикой в голосе произнёс Виктор, снова крепко обняв девушку.

— Надеюсь на это, братец — неужели ты решил взяться за ум? — спросила она через полминутки нежных родственных объятий.

— Да, именно так, — ответил парень серьезно, потому что отвечать колкостью не было никакого резона — Лиза была абсолютно права и в некотором роде совершила сейчас подвиг по отношению к нему.

— Ну хорошо, тогда тебе положена рюмочка коньяка и твоё любимое блюдо, — она легонько шлепнула его по бедру, встала, поправила свои волосы и косички, и с улыбочкой вышла из кабинета.

«Да уж, всё это очень неожиданно. Я думал, что она меня пристрелила — надо на будущее учесть все эти факторы женского кокетства и гражданских магопарализаторов в боковых карманах сумочки таких кокеток. Между прочим, доктор Ботвинов совершенно не ошибся в своём диагнозе — я и правда стал жертвой запрещённого ритуала. Только он откуда это знает — тип явно не простой, надо бы пообщаться с ним об особенностях этих всех вещей, если он пойдёт на контакт. И надо в самое ближайшее время замерять свой настоящий магокоэффициент — ложный у меня однозначно маленький, а вот настоящий на текущий момент — хер его знает! Доктор говорил, что скачет от пятидесяти до ста единиц, и это объясняет, наверное, почему я так сравнительно легко перенёс магические атаки и Анжелики, и её сестрицы-сучки — я то считался перспективным магом воздуха и тонких энергий», — начал он вспоминать и анализировать всё то, что мелькало в его голове, которая до сих пор кружилась и побаливала, будто после хорошей пьянки.

С некоторой тревогой он начал вспоминать, что магия тонких энергий была сравнительно новой стихией, которая постепенно проявилась в этом мире на переломе тысячелетий и была особенно свойственна местному поколению миллениалов — по сути, это была магия информации, которая развивалась у людей, имеющих выраженную стихию воздуха, но далеко не у всех, конечно же — Виктор горько размышлял над тем, каким же распиздяем был его предшественник в своей и настоящей ипостаси — Виктора Антоновича Колчака, и в ложной студенческой — тоже. Неудивительно в принципе, что с ним вчера произошли все эти неприятности, которые ещё тоже надо было проанализировать на предмет случайности или чьей-то злой воли — Виктор реально поразился тому, что подобное не произошло с прежней личностью гораздо раньше.