Гарибальди

Волонтеры гибли один за другим на подступах к крепости. Убийственный огонь хорошо укрытого противника не прекращался целый день.

— И все-таки надо победить! — твердил Гарибальди. — Сегодня же ночью мы должны взять крепость.

«Атака была назначена на 25 октября в 4 часа утра. Наши бедные, скудно одетые, промокшие, изголодавшиеся добровольцы расположились по краям дороги. Благодаря проливному дождю последних дней она превратилась в густую грязь и стала почти непроходимой. Но мужественные бойцы приготовили себе ложе в дорожной грязи. Не желая ни в чем отличаться от них, я сел рядом с ними» («Мемуары»).

В три часа утра друзья упросили его ненадолго пойти в соседний монастырь, чтобы хоть немного побыть в сухом помещении. «Но едва я расположился там и немного расправил свои болевшие плечи, как мощный крик, похожий на шум бури, заставил меня вскочить. Это был воинственный крик наших, ворвавшихся в зажженные ворота! Я быстро бросился на место боя. Ворота, обстреливаемые нашими двумя крошечными пушками, горели, как свеча, и, казалось, каждое мгновение готовы были рухнуть. Враги быстро подтащили к воротам телеги, чтобы забаррикадироваться… Но наши, словно бешеные, с быстротой молнии бросились в горящие ворота, и ничто не смогло их остановить».

В одиннадцать часов неприятель поднял белый флаг. Озлобленные тем, что папские солдаты стреляли им в спину из окон дворца, гарибальдийцы застрелили нескольких гвардейцев. Увидев это, Гарибальди бросился на защиту остальных пленных (всего сдалось пятьсот человек), под охраной группы своих штабных офицеров проводил этих людей до окраины Монте Ротондо. В распоряжении победителей оказались две пушки, много оружия, боеприпасов и пятьдесят лошадей. Эту замечательную победу Гарибальди впоследствии назвал «вторым Калатафими». Она содействовала полному очищению всей Папской области: неприятельские войска вынуждены были отойти за тибрский и теверонский мосты. Было очевидно, что папское войско будет оборонять Рим, запершись внутри его стен.

Кто в эту минуту мог сомневаться, что в скором времени Гарибальди победно вступит в Вечный Город? 29 октября генеральный штаб его находился в Кастель Джубилео — совсем близко от стен Рима. Неприятель готовился к серьезному сопротивлению: ворота дель Пополо, Порта Салара, Порта Пиа и все соседние виллы были сплошь уставлены орудиями. Убедившись, что до прибытия подкрепления штурм городских стен начинать рано, Гарибальди приказал войскам отойти назад, к Монте Ротондо. Но добровольцы никак не могли понять этого маневра и были сильно встревожены. Одни уверяли, что отход будто бы вызван королевским приказом, объявляющим Гарибальди изменником; другие — что Гарибальди сам потерял надежду на успех; третьи — что французские войска уже высадились в Чивита-Веккии (к сожалению, последнее предположение было недалеко от истины)… В этот и последующие дни из отрядов Гарибальди дезертировало очень много людей.

«Всякий обладающий здравым смыслом человек, — писал по этому поводу Гарибальди, — легко увидит, что наши позиции под стенами Рима не могли быть удержаны при приближении французов. Мои боевые силы терпели недостаток во всем необходимом… и в случае нападения не смогли бы продержаться даже два дня. С другой стороны, владея Монте Ротондо, находящимся в виду Рима, мы сумели бы вовремя увидеть врага, когда он станет приближаться».

2 ноября Гарибальди решил перейти со своим войском из Монте Ротондо в Тиволи, представлявший гораздо больше преимуществ как опорный пункт. Переход был назначен на раннее утро следующего дня. По вине Менотти, упросившего отца отложить переход на более позднее время, чтобы раздать солдатам обувь, произошла большая задержка, имевшая пагубные последствия,