Гарик Потный и Оружие Пролетариата(СИ)

Иногда, заметил Гарик, ваза выкрикивала название факультета сразу же, а иногда она некоторое время раздумывала, прежде чем принять решение. Симочка Рабинович, мальчик с волосами песочного цвета, который стоял в строю перед Гариком, просидел на ней добрую минуту, у него даже глаза из орбит полезли, пока ваза не назначила его в "Курятник".

-Галина Грымзова!

Галина почти бегом поспешила к табурету и с энтузиазмом уселась на вазу, помяв при этом юбку.

- "Курятник"! - выкрикнула ваза. Роня застонал.

Ужасная мысль посетила Гарика неожиданно - его вообще любые мысли посещали редко. А что, если он такой долбодятел, что его вообще никуда не назначат? Что, если он так и будет сидеть жопой на вазе, пока проффесор Макдональдс не выбьет пинком из-под неё табуретку и не скажет, чтоб шёл он нахуй?

Когда вызвали Незнайку Долгопися, галлюцинирующего мальчика, постоянно терявшего жабу, он в первый раз наебнулся по дороге к табурету. Ваза долго решала, куда отправить Незнайку. Наконец она объявила: "Курятник!". Незнайка бросился прочь, рефлекторно пытаясь натянуть штаны, и под громкий хохот наебнулся вторично, расквасив нос.

Малой, услышав свое имя, вальяжно выступил вперед. Его желание исполнилось сразу же: ваза завопила: "Змеюшник!", едва коснувшись его седалища.

Малой вернулся к Баттхеду и Бивису, крайне довольный собой.

Оставалось не так уж много народу.

Сэйлормун... Ноусекс... Паркинсон.... потом близняшки кавказской внешности - Зарипова и Зарипова... потом Елизавета Карамазова... а потом, наконец -

- Потный, Гарик Потный!

Едва только Гарик вышел из строя, по Залу, как язычки пламени, вспыхнули приглушенные возгласы:

- Прикинь, она сказала, Потный?

- Ебанись! Тот самый Гарик Потный?

Последнее, что увидел Гарик перед тем, как жопа его провалилась в широкую горловину вазы, был полный зал ребят, привстававших, чтобы получше разглядеть его. В следующую секунду он уже рефлекторно закрыл глаза, ведь что-то твёрдое изнутри вазы попыталось протиснуться между его ягодиц.

- Хмм, - произнёс противный голос ему в ухо. - Не ссы. Просто проверяю, не педик ли ты. Но вернёмся к сортировке. Трудно. Крайне трудно. Очень ленивый, это видно. Но и не дурак. Распиздяй, это да, ёпта, да кто нынче не распиздяй... - и большое желание много денег и не работать, вот ведь что интересно... Куда же мне блин тебя отправить?

Гарик вцепился руками в края табурета и молился: только не в "Змеюшник", только не в "Змеюшник", двести баксов дам...

- Только не в "Змеюшник", говоришь? - переспросил мерзкий голос. - Уверен? Ты ведь не такой дурак, ты должен на хорошем факультете учиться, знаешь, у тебя все для этого есть, и "Змеюшник" приведёт тебя к финансовому процветанию, в этом нет никаких сомнений - не хочешь? Нет? Двести баксов обещаешь? Что ж, если ты уверен - пойдешь нахуй! В "Курятник"!

Гарик понял, что лишь последнее слово ваза выкрикнула на весь зал. Он вытащил тощую жопу из вазы и на дрожащих ногах отправился к столу "Курятника". Он испытывал огромное облегчение, что его все-таки выбрали и к тому же не отправили в "Змеюшник", где ему пришлось бы всерьёз учиться, потому даже не заметил, что ему хлопали и кричали, в отличие от остальных. Староста Персик встал и энергично прозвенел яйцами, в то время как близнецы Шварценфикт надрывались: "Потный с нами! Грязный Гарик с нами!". Гарик сел напротив привидения в жабо, которое он видел раньше. Привидение похлопало его по руке, и у Гарика появилось неприятное ощущение, будто он только что окунул руку в ведро с тёплой бычьей мочой.

Теперь он мог разглядеть стол преподов. С ближнего краю сидел Огромаг, который, поймав его взгляд, поднял вверх оба больших пальца и демонстративно повернул их вниз. Гарик показал ему фак в ответ. В центре преподского стола, в большом золотом кресле, сидел Владимир Ильич . Гарик сразу же узнал его по карточке, которая ему попалась в поезде, в шоколадном сале. Лысина Ильича, единственная во всем Зале Столовой, сверкала так же ярко, как лампы дневного света. Гарик заметил также проффесора Бельчатника, нервного молодого гомосексуалиста из "Штопаного гандона". В своем большом белом подгузнике он выглядел странно и не слишком уместно.

К этому времени осталось всего четверо неотсортированных. Фома Дин, мальчик еще выше Рони, присоединился к Гарику за столом "Курятника". Лиза Тюдор направилась в "Воронятник", и тогда настала очередь Рони. Судя по виду, ему давно уже было всё похуй. Гарик под столом перекрестил пальцы на ногах, и через секунду ваза закричала: "Курятник"!

Гарик громко улюлюкал вместе с остальными, когда Роня свалился на стул рядом с ним.

- Отлично, Роня, великолепно, - помпезно произнес Персик Шварценфикт, в то время как Цукини Баклажанов был назначен в "Змеюшник". Проффесор Макдональдс скомкала свой листок и унесла сортирочную вазу.

Гарик посмотрел на стоящую перед ним пустую фаянсовую миску. Только сейчас он понял, насколько проголодался. Вьетнамские орешки, казалось, ушли из его жизни сто лет назад.