Гарики из Атлантиды. Пожилые записки

Серые подглазные мешки
сетуют холодным зеркалам,
что полузабытые грешки
памятны скудеющим телам.

* * *

Растет познанье. Но при этом
душе ни легче, ни просторней:
чем выше ветви дышат светом,
тем глубже тьма питает корни.

* * *

Семейный дом — наследственности храм.
Живу. Сижу с гостями. Эрудит.
Но бешеный азарт по временам
стреноженное сердце бередит.

* * *

Дай мне, Боже, спать ночами
без душевного мучения,
утоли мои печали,
остуди мои влечения.

* * *

Ум с добротой неразделимо
связуют общие черты:
дурак всегда проходит мимо
разумной пользы доброты.

* * *

Повадка женщины изменчива,
поскольку разнится игра
подруги дня, подруги вечера,
подруги ночи и утра.

* * *

В умах — разброд, вокруг — неразбериха,
царит разбой, и тьмою застлан свет;
везде притом спокойно, мирно, тихо,
и разве только будущего нет.

* * *

Весна размывает капризно
завалы унынья и грязи
внезапной волной оптимизма,
шальной, как вода в унитазе.

* * *

Мы рады, когда чванные авгуры
дурачат нас, лицом туманясь хмурым,
а правду говорят нам балагуры —
но кто же доверяет балагурам?

* * *

Нам непонятность ненавистна
в рулетке радостей и бед,
мы даже в смерти ищем смысла,
хотя его и в жизни нет.

* * *

Чем глубже скепсис и неверие
при неизбежности притворства,
тем изощренней лицемерие
и выше уровень актерства.

* * *

Страдалец, мученик и узник,
насилий жертва и увечий —
всегда по духу чуть союзник
того, кто душит и калечит.

* * *

Сгорают поколенья, как поленья,
их копоть поглощает высота,
а пламень их, не ведающий тленья,
нетленно воплощает красота.

* * *

Чреваты лихом все дороги,
полны волнений волны дней,
сам разум наш — дитя тревоги,
и потому податлив ей.

* * *

Игра ума, и листьев арфа,
и вкус вина, и жар объятий —
даны сегодня, ибо завтра
полно любых невероятий.

* * *

Я столько всякой видел пакости,
что лишь единственно от разности
я мог бы стать сосудом святости,
когда б не стал бутылью праздности.

* * *

Себя раздумьем я не мучаю
и воле свыше не перечу:
когда идешь навстречу случаю,
судьба сама идет навстречу.

* * *

Веками власть по душам шарит,
но всем стараньям вопреки
дух человека — ртутный шарик,
неуловимый для руки.

* * *

А со мною ни с того ни с сего
вдруг такое начинает твориться,
словно в книгу бытия моего
кем-то всунута чужая страница.

* * *

Умами книжными и пыльными
скрипят мыслители над нами,
а нам то цепи служат крыльями,
то крылья вяжутся цепями.

* * *

Сколь гибко наше существо
к занятий резкой перемене:
солист поет про божество,
а в животе кишат пельмени.

* * *

Развитию грядущих поколений
положена жестокая граница,
и если возникает новый гений,
то рядом слабоумие родится.

* * *