Гарики на все времена (Том 1)

642

Грозным запахом ветер повеял,

но покой у меня на душе;
хорошо быть сибирским евреем —
дальше некуда выслать уже.

643

Столько волчьего есть в его хватке,

так насыщен он хищным огнем,
что щетинится мех моей шапки,
вспоминая о прошлом своем.

644

В неусыпном душевном горении,

вдохновения полон могучего,
сочинил я вчера в озарении
все, что помнил из Фета и Тютчева.

645

И в городе не меньше, чем в деревне,

едва лишь на апрель сменился март,
крестьянский, восхитительный и древний
цветет осеменительный азарт.

646

А ночью небо раскололось,

и свод небес раскрылся весь,
и я услышал дальний голос:
не бойся смерти, пьют и здесь.

647

Сейчас не бог любви, а бог познания

питает миллионов нищий дух,
и строит себе культовые здания,
и дарит муравьям крылатость мух.

648

С природой здесь наедине,

сполна достиг я опрощения;
вчера во сне явились мне
Руссо с Толстым, прося прощения.

649

Кто жизнь в России жил не зря,

тому грешно молчать, —
он отпечатки пальцев зла
умеет различать.

650

Уже в костях разлад и крен,

а в мысли чушь упрямо лезет,
как в огороде дряхлый хрен
о юной редьке сонно грезит.

651

Что я сидел в тюрьме — не срам,

за верность чести в мышеловку
был загнан я. Как воин шрам,
люблю свою татуировку.

652

Покой исчез, как не было его,

опять я предан планам и химерам;
увы, штанам рассудка моего
характер мой никак не по размерам

653

Боюсь попасть на землю предка

и ничего не ощутить,
ведь так давно сломалась ветка,
и так давно прервалась нить.

654

Мой воздух чист, и даль моя светла,

и с веком гармоничен я и дружен,
сегодня хороши мои дела,
а завтра они будут еще хуже.

655

Конечно, жизнь — игра. И даже спорт.

Но как бы мы себя ни берегли,
не следует ложиться на аборт,
когда тебя еще и не ебли.

656

Исчезли и зелень, и просинь,

все стало осклизлым и прелым,
сиротская стылая осень
рисует по серому серым.

657

Не зная зависти и ревности,

мне очень просто и легко
доить из бурной повседневности
уюта птичье молоко.

658

Вчера я думал в темной полночи,

что мне в ошейнике неволи
боль от укусов мелкой сволочи
острей и глубже главной боли.

659

Очевидное общее есть

в шумной славе и громком позоре:
воспаленные гонор и честь
и смущенная наглость во взоре.

660

Новые во мне рождает чувства

древняя крестьянская стезя:
хоть роскошней роза, чем капуста,
розу квасить на зиму нельзя.

661

Слегка курчавясь днями выходными,

дым времени струится в никуда,
и все, что растворимо в этом дыме,
уносится без эха и следа.

662

Неясное дыханье колдовства,

забытые за древностью поверья
на душу навевает нам листва,
которой плачут осенью деревья.