Гарики на все времена (Том 2)

42

В России ни одной не сыщешь нации,

избегнувшей нашествия зверей,
рожденных от безумной радиации,
текущей из несчетных лагерей.

43

Бурлит людьми река Исхода,

уносит ветви от корней,
и молча ждет пловца свобода
и сорок лет дороги к ней.

44

Еврей весьма уютно жил в России,

но ей была вредна его полезность;
тогда его оттуда попросили,
и тут же вся империя разлезлась.

45

Мы ушли, мы в ином окаянстве

ищем радости зренья и слуха,
только смех наш остался в пространстве
флегматичного русского духа.

46

Мой жизненный опыт — вчерашен,

он рабской, тюремной породы,
поэтому так ошарашен
я видом иной несвободы.

47

Я скучаю по тухло-застойной

пошлой жизни и подлой морали,
где, тоскуя о жизни достойной,
мы душой и умом воспаряли.

48

Я уезжал, с судьбой не споря,

но в благодетельной разлуке,
как раковина — рокот моря,
храню я русской речи звуки.

49

Я пишу тебе письмо со свободы,

все вокруг нам непонятно и дивно,
всюду много то машин, то природы,
а в сортирах чисто так, что противно.

50

Навеки в нас российская простуда;

живем хотя теплично и рассеянно,
но все, что за душой у нас, — оттуда
надышано, привито и навеяно.

51

Чисто русский, увы, человек —

по душе, по тоске, по уму,
я по-русски устроил свой век
и тюрьму поменял на суму.

52

От моей еврейской головы

прибыль не объявится в деньгах,
слишком я наелся трын-травы
на полянах русских и лугах.

53

Боюсь с людьми сходиться ближе,

когда насквозь видна их суть:
у тех, кто жил в вонючей жиже,
всегда найдется что плеснуть.

54

Один еврей другого не мудрей,

но разный в них запал и динамит,
еврей в России больше, чем еврей,
поскольку он еще антисемит.

55

Игра словами в рифму — эстафета,

где чувствуешь партнера по руке:
то ласточка вдруг выпорхнет от Фета,
то Блок завьется снегом по строке.

56

И родом я чистый еврей, и лицом,

а дух мой (укрыть его некуда) —
останется русским, и дело с концом
(хотя и обрезанным некогда).

57

Люблю Россию: ширь полей,

повсюду вождь на пьедестале...
Я меньше стал скучать по ней,
когда оттуда ездить стали.

58

Мечтал я тихой жизнью праздной

пожить последние года,
но вал российской пены грязной
за мной вослед хлестнул сюда.

59

До боли все мне близко на Руси,

знакомо, ощутимо и понятно,
но Боже сохрани и упаси
меня от возвращения обратно.

Храпит и яростно дрожит казацкий конь при слове «жид»

60

В евреях легко разобраться,

отринув пустые названия,
поскольку евреи — не нация,
а форма существования.

61

Давным-давно с умом и пылом

певец на лире пробренчал:
любовь и голод правят миром;
а про евреев — умолчал.