Гармана

— Ты смел и дерзок. — Никор рассеянно оглянулся на трех гнофоров, ожидавших его в составе многочисленной свиты. — Может быть, ты скажешь, что наместники богов знают меньше, чем названный тобой Ремольт?

— Конечно, Владетель. Они в этих землях потому, что задались целью с помощью твоего войска уничтожить северных соседей и завладеть всем островом.

Никор нахмурился, сжал кулаки.

— Вижу, тебе не нравится моя откровенность, Владетель? А кто кроме прорицателей может сказать истинную правду? Служители неба тебе ее не скажут.

— И ты можешь ответить, что ждет нас в войне против северных племен? — после продолжительного молчания спросил Никор, все еще хмуря брови.

— Ты хочешь правды, Владетель?

— Да.

— Если ты будешь продолжать войну против северных племен, погубишь всех своих людей: у вождя Севера — огромное и сильное войско.

— Молчи!

Никор сверкнул глазами, и гиганты-телохранители ослабили натяжение красных лент, привязанных к ошейникам леопардов. Те с рычанием разинули клыкастые пасти, но Лоэр не шелохнулся.

— Прости, Владетель, если хотел услышать другой ответ. Но ты сам жаждал истины, и я сказал ее.

— Прочь! Ты мой враг, прорицатель!

— Я друг твой. Если завтра не покину город, ты сам убедишься в этом.

Никор взял с места в карьер. Вся его многочисленная свита поскакала следом. Лоэр надел шляпу и долго оставался на месте, следя за тем, как всадники, проскочив мост, свернули влево и вдоль подножья горы направились к верфи. Никор не узнал его. Значит, и не узнает. Это и плохо, и хорошо. Плохо потому, что с прежним другом Гелом было бы говорить куда проще, чем с Гелом-рептоном. Хорошо же, — хоть и в меньшей степени, — потому, что теперь можно употребить любую хитрость и те знания, которые стояли выше знаний рептонов. Одна опасность — могут помешать гнофоры.

Лоэр огляделся. Вся долина, насколько хватало глаз, сплошь пестрела шатрами, палатками, шалашами и наскоро сооруженными домами с одной стеной и тростниковой крышей. Они обрывались шагов за сто от дороги — вдоль них тянулись белые вехи, запрещающие поселение ближе. То же самое, видимо, было на всей территории Юга вплоть до Горуэлы. Впрочем, теперь уже до Дирона… Сколько же сейчас людей у Никора? Определенно больше трех миллионов. Это, конечно, сила, с которой следует считаться и на которую суперат возлагает большие надежды…

За мостом начиналась жасминовая роща. На берегу возле неширокой горной речонки после долгого перехода отдыхали верблюды. Они охотно протягивали длинные шеи, когда погонщики подбрасывали им репейник, и дружелюбно оглядывались на надоедливых мальчишек, некоторые из которых впервые глазели на чудо пустыни, умевшее вздыхать и плеваться.

Пройдя мимо цветника, раскинувшегося вокруг двух широких чаш, Лоэр увидел человека, шагнувшего ему навстречу. Он только что был в свите Никора.

— Хочу предостеречь от беды, — сказал он. — Владетель Юга поклялся умертвить тебя до захода солнца. Беги из города!

— Спасибо. — Лицо Лоэра стало непроницательным. — Но разве мы боимся смерти, незнакомец? Разве истина канет от того, что один ясновидец из тысячи умрет от руки неразумного верховода?

— Это так. А ты хоть раз ошибался, прорицатель?

— Никогда.

— Кто ж, по-твоему, я?

— Ты заблудшая душа. Обманывая меня сейчас, ты не ведаешь истины и вредишь тому, кто послал тебя. Кажущаяся теперь неправда через несколько восходов солнца обернется в ту правду, которую ждешь ты и которую ждут многие. Надо учиться терпению и сторониться ошибок. Ступай же к пославшему тебя и скажи, что бичевать надо не слова, а деяния, если их результат будет иным, чем ожидался вами. А стоять на моем пути — значит быть врагом тому, кто выше нас.

Гнофор утер выступивший на лице пот и сдавленно сказал:

— Откуда ты взялся?

— Есть люди, которых посылают, но есть и другие — они приходят сами по зову единой истины и делают большое дело, далеко видя наперед и потому помогая тем, кто не одарен способностью проникать в грядущее. Ступай, ступай, незнакомец, дорога моя должна быть светлой, без тени.

Все это не было предусмотрено никакими планами, — но Лоэр с удовольствием отметил, что долгое обучение туманному языку прорицателей в пути от Сурта до Квина принесло хорошие плоды. Впрочем, не велика заслуга сбить с толку дурака. А этого не назовешь мудрым. С первого взгляда стало ясно, что он за птица и почему добивался ухода Лоэра из Квина: видимо, Никора заинтересовала личность дерзкого прорицателя и против воли притягивала к себе возможность узнать свое будущее. А какой смертный не хочет этого!..

И вдруг острый глаз Лоэра заметил на горе двух людей, прятавшихся в зарослях. Один был вроде в гнофорском балахоне… Любопытно, что они там делают? Лоэр начал скрытно подниматься в гору. Неподалеку от незнакомцев он затаился в кустах и тут же узнал человека в лиловой тоге: это был прежний квинский регионом Арут с теми же располагающими манерами и самоуверенностью. Лоэр чуть не застонал от отчаянья — ведь если Арут не рептон, то обязательно выдаст его и тогда прощай все надежды и планы!