Гармония по Дерибасову

Из-за полного отсутствия наличности строительство Дома ограничилось превращением портика в беседку. Только не виноградную, а грибную. Шампиньоны на лесках все сильнее стреноживали поросячьи ножки колонн. Хотя портик и был воздвигнут на солнечном, хорошо продуваемом месте, ночью в коконе беседки пахло сырой землей и прелью. Дерибасову все чаще снился крадущийся к раскладушке обманутый Куцый с длинным ножом в длинных руках.

Да, Куцего Дерибасов обманул. Но не преднамеренно. Он честно собирался поставлять ему дозу. Но где ее взять, он не знал.

А когда узнал, то и знать не захотел. За такие деньги можно было остаться и в дурдоме, тем более что «Деликатес» все равно работал на «кокон». И Дерибасов мужественно предпочел возможную смерть неизбежному разорению.

А смерть, как бы пристреливаясь к Дерибасову, постигла Елисеича. К концу лета задождило, стирая границы между днем и ночью. Поля стояли по-тифозному обстриженные. Самолюбивое Назарьино переживало смерть Елисеича и непослушание Саньки Дерибасова, назарьинского принца Уэльского.

Дело в том, что Назарьино председателей со стороны не терпело. А все из-за Григория Самуиловича Острополера, опустившегося на Назаровом лугу после того, как ночью на тачанке увезли основателя и первого председателя колхоза Кира Дерибасова. Пока персональный пастух - придурковатый и диковатый переросток Мотя Дерибасов переживал священный трепет, достояние Назарьино, лучший экспонат районной сельскохозяйственной выставки бугай Дрыгва взял на рога фанерную птицу. И тут же один из трех геройского вида мужчин в черных шлемах рванул маузер и разрядил всю обойму в крушившего аэроплан Дрыгву.

- Да ты что ж, мать твою, Острополер, делаешь?! - заорал секретарь Благодатненского райкома и тоже вытащил маузер. - Ты кого, гад, ликвидировал?! Ты ж наше светлое будущее ликвидировал! - И он начал лезть дулом в острополеровский живот.

Острополер отбивал ствол своим разряженным маузером и брезгливо кривил губы. Фехтование огнестрельным оружием прервал зычный окрик:

- Отставить! - от штурвала оторвался комбриг и, размахивая наганом, соскочил на траву.

Секретарь остервенело разрядил маузер в покореженный фюзеляж. После чего все трое, спрятав оружие, дружно и уверенно зашагали к селу, где по рекомендации секретаря райкома растерявшиеся назарьинцы единогласно избрали Григория Острополера своим новым председателем.

- Как же я теперь, Леня, без неба буду? - растерянно спрашивал новоиспеченный председатель своего прежнего командира и настороженно поглядывал на новообретенного партийного руководителя.

- Да ладно, - сказал комбриг любимому командиру эскадрильи. - Дальше Кушки не послали, меньше взвода не дали. И вообще... Колхоз богатый. ...Накопишь на самолет и летай - хоть поля опрыскивай, хоть к Томке за шампанским.

И сказал он так неспроста. Именно шампанское вытолкнуло Острополера, как пробку, из авиации. Несколько дней назад приехали в бригаду артисты Ташлореченского театра музкомедии. Выступили, ну и все прочее, как водится. К утру юной артистке балета Октябрине Аловой, вернее, уже просто Риночке, после «нет уж, как хотите, соколики, но последнего танца», захотелось освежиться шампанским. И тут летчик-ас, комэск один, смуглый темпераментный Острополер, по кличке Пропеллер, поднялся из-за стола.

- Сейчас слетаю, - бросил он, неестественно прямо пошел к выходу и приземлился на Ташлореченской площади. Там Острополер взял у Томки ящик шампанского и даже благополучно вернулся, выпив в полете бутылку и разбив при посадке всего пол-ящика.

И не миновать бы Острополеру трибунала, не успей комбриг до семнадцатого года поносить кивер, эполеты и гусарский ментик. Всю ночь комбриг вслушивался в темноту и мысленно сочинял горькое, мудрое и ироничное письмо о смысле бытия с французскими и латинскими цитатами, а сочинив, не стал предавать мысли бумаге, ибо слать письмо было уже некому. Точно так же безвозвратно некому, как ничем нельзя было помочь Острополеру. А наутро пришел в бригаду призыв, который можно было принять и за разнарядку, «О дальнейшем укреплении руководства сельским хозяйством на местах». И комбриг на радостях сам доставил будущего председателя прямо к морде Дрыгвы.

Надо сказать, случайная, в общем-то, смерть последнего настолько глубоко потрясла назарьинцев, что эти самостоятельные хозяева подчинялись Острополеру беспрекословно.

- Ежели он Дрыгву, как пса... То уж человека ему в расход пустить... Смурной. Два раза такой, видать, повторять не станет.