Гарольд Храбрый

   — Вот видишь, — обратился Вильгельм к своему советнику, — крысы уже побежали с корабля. Это хорошая примета.

   — Бесспорно, монсеньор! — поддакнул лорд-сенешаль.

   — И с чем же ты к нам приехал, Дерик? — благодушно спросил герцог.

   — Король вернулся в Лондон!

   — Что? — опешил Вильгельм. Однако он тут же взял себя в руки и задал очередной вопрос: — Гарольд вернулся один?

   — Нет, милорд! С ним всё его войско!

   — Силы небесные! Этого не может быть! — воскликнул Фитц-Осберн.

   — От сакса можно ожидать чего угодно, — криво усмехнулся Вильгельм. «Да, Гарольд, — подумал он. Ты в очередной раз удивил меня. Теперь моя очередь».

* * *

В тревожных хлопотах минуло ещё несколько дней. Обе стороны готовились к решающей битве, напряжение возрастало. Перепуганные обыватели озабоченно сновали по Лондону, с надеждой и недоумением поглядывая на королевский дворец. А по дорогам, что вели к городу, днём и ночью двигались крестьяне, ремесленники, рыбаки и прочий бедный люд. То собирался фирд — народное ополчение. За несколько дней численность королевского войска возросла до семи тысяч человек, однако ни нортумбрийские, ни мерсийские дружины так и не пришли.

Вечером десятого октября Гарольд вновь собрал танов.

   — Что скажете, друзья мои? — обратился он к ним. — Не пора ли приступить к решительным действиям?

   — Нет, мой король. Надо подождать Моркера и Эдвина! — ответил за всех эрл Алфвиг.

   — И долго прикажешь их ждать?

   — Пока они не придут! — упорствовал эрл. — Скоро похолодает, дожди размоют дороги. Начнётся бескормица, и норманны лишатся ударной части своего войска. Надо стоять тут и вымешивать Вильгельма из его берлоги!

   — Нет, дядя, ты плохо его знаешь. Он не пойдёт на Лондон! — возразил старику граф Гюрт.

   — Вот именно! — поддержал брата Гарольд. — Вильгельм слишком умён для этого. К тому же он прекрасно помнит, чем окончился поход в глубь чужих земель для короля Генриха и его воинства. Ведь это он заманил франков в засаду!

   — И прекрасно! — проворчал Алфвиг. — Пусть сидит в своей норе. А мы подождём мерсийские и нортумбрийские дружины.

   — А если мы их не дождёмся? — спросил Леофвайн.

   — Как не дождёмся? — опешил старик.

   — Если они не явятся?

   — О чём ты, племянник? Англы не могут предать нас в столь грозный для родины час!

   — Ещё как могут! — вступил в разговор король. — И до каких пор ты предлагаешь нам прохлаждаться? Враг хозяйничает на нашей земле, а мы будем отсиживаться вместе с горожанами? — Произнеся эти слова, он подался вперёд и хмуро продолжил:

   — С каждым днём промедления боевой дух наших людей будет падать...

   — Но ведь англы... — начал было Алфвиг.

   — Что англы? — перебил его король. — Я полагаю, что мерсийские и нортумбрийские дружины не придут. Узнав об этом, Вильгельм обрадуется, а наши люди потеряют веру в победу! А без веры нам не одолеть врага!

   — Ты настолько не доверяешь Моркеру и Эдвину? — спросил старый эрл.

   — Я знаю их возможности! — с горечью ответил король. — Северные дружины обескровлены. Если графы и придут, то с малым числом людей. Их приход вряд ли изменит расстановку сил. Следовательно, надо дать сражение. И именно теперь, пока люди ещё верят в победу... И в помощь северян...

   — Клянусь всеми Святыми, ты прав, Гарольд! — поддержал брата Гюрт. — Надо двинуться на врага, пока в нашем войске ещё живёт дух победы, одержанной над викингами! А графы, если они всё-таки явятся, присоединятся к нам позднее.

Леофвайн и Хакон одобрительно закивали, остальные настороженно поглядывали на короля.

   — Мы должны выманить Вильгельма! — стал убеждать танов король. — Дадим бой и, если не сможем одолеть врага в одном сражении, будем отходить, заманивая его всё глубже и глубже. Мы обескровим норманнов в бесконечных стычках, ибо они лишены возможности пополнять свои дружины, а у нас такая возможность есть... В конце концов у них кончится продовольствие и начнётся падеж лошадей. Они ослабеют, наши силы сравняются, и мы раз и навсегда отобьём у них охоту зариться на чужие земли!

   — Прекрасный план! — воскликнул Хакон. — Если мы выкажем уверенность в своей силе, то гордые англы вынуждены будут присоединиться к нам. И уж во всяком случае не решатся на дурное дело!

Гарольд обвёл собравшихся взглядом:

   — Может быть, кто-то думает по-иному?

   — Позвольте, Ваше Величество? — попросил слова Соломон.

   — Говори, любезный, — разрешил Гарольд.

   — Надо отложить битву! Хотя бы на неделю!

   — Почему?

   — Звёзды расположились на небе крайне неблагоприятно. Надобно переждать.

   — Пугай своими звёздами суеверных женщин! — Гарольд усмехнулся. — А мужчинам не мешай делать дело, для которого они рождены!

   — Но ведь отложить битву на неделю, это такая малость, — упорствовал еврей.

   — Для тебя, может, и малость, — нахмурился король. — Что ты понимаешь в ратном деле? Тут промедление — смерти подобно! А если дружинники прознают, что их король испугался звёзд? Ты думаешь, это воодушевит их на бой?

Лекарь понял, что спорить бесполезно, и с болью в голосе произнёс:

   — Вы правы, Ваше Величество, не мне судить о делах воинских. Но заклинаю вас, отложите битву!