Гарольд Вард и Таинства Магии

Рассказ занял больше времени, чем ожидалось. Юноше казалось, что вкратце пересказать произошедшее займёт минут пять, отсилы десять. Однако Евгений оказался на удивление дотошным и заставлял вспоминать даже то, о чём главный герой события успел позабыть под градом впечатлений. И тем не менее дольше всего заняли вовсе не излишние подробности, а ехидные комментарии матёрого ловеласа, напополам с истерическим хохотом. В такие моменты Гарольд отчётливо замечал их с дедом сходство, что веселило уже его.

- Да-а, дела-а! Попал ты, дружище, по самое-самое. Но, может, оно и к лучшему. Ты только это, слишком сильно не увлекайся, воздушные замки не строй. Сам ведь говоришь, что девица опытная и с особенностями. Такие вертихвостки, конечно, ужасно привлекательны, но в этом и проблема. Вот она с тобой мила, может в любви до гроба признаётся, а завтра растает, как туман на солнце.

Юноша хмыкнул. Он это всё отлично осознавал. Проблема состояла в том, что неожиданные чувства, пока не столь глубокие, контролю не поддавались. Их можно было выбросить из головы и растоптать, отвлечься на что-то другое, перетерпеть, в конце концов, Гарольд это проделывал неоднократно. Однако в этот раз всё иначе – ему не просто не хотелось так поступать, а наоборот, в этом виделась отдушина, ещё одна причина и дальше барахтаться.

Юноша вздохнул. Риск. Он понимал, если всё пойдёт по худшему сценарию, то надломленный рассудок треснет пополам, и корабль с ёмким названием «жизнь» бесследно исчезнет в глубинах истории. Огромный риск.

- Я впервые встречаю такую девушку. Не буду кривить душой, до сегодняшнего свидания я не воспринимал это всерьёз, но теперь влюбился. И не хочу откатывать себя к прежней версии. Только вперёд.

Женя скинул маску превосходства, в один миг растерял всю весёлость.

- Ты осознаёшь, что от расставания, почти наверняка, слетишь с катушек?

Юноше оставалось лишь кивнуть.

- Ты настоящий псих, Трабл. Наверное, поэтому с тобой никогда не соскучишься, ха-ха-ха!

- Завидуй молча, мой верный понь.

Три дня. Именно столько Гарольд решил выждать перед новой встречей. За такой короткий срок впечатления переварятся, но не успеют померкнуть. Не слишком навязчиво, не слишком легкомысленно. Идеальное соотношение для формирования отношений. По крайней мере, так он себя убеждал.

На деле всё оказалось гораздо сложнее. Желание вновь увидеть Алису крутилось навязчивой мыслью, то и дело переводя все рассуждения к ней. Вард, привыкший к эмоциональной независимости, одиночеству, в этот раз не мог жестоко подавить чувства. Новые обстоятельства и старые привычки конфликтовали, чем вызывали лёгкое раздражение.

Однако хуже всего оказалось безделье. От откровенно скучных книг спустя десяток минут чтения глаза продолжали бежать от слова к слову, а вот разум скатывался к отстранённым размышлениям. В итоге приходилось перечитывать одно и то же несколько раз, чтобы уловить суть. Долго так продолжаться не могло, и Юноша решил сменить вид деятельности.

Медитация. Забавно, но в книгах по магии не нашлось точных рекомендаций к позе, дыханию, звуковому сопровождению – всё индивидуально. Выделили только три вещи: дышать поглубже и помедленнее, не двигаться, заглушать поток мыслей. Как только они возвращались, ненавязчиво шепча что-то, рекомендовалось попытаться ощутить нечто в груди. Если получалось, следовало тут же прерваться и дальше работать только в присутствии наставников, пока не разрешат самостоятельную деятельность.

Гарольда вдруг осенило, что несмотря на гордое звание «учебного заведения», он не посетил ни одного занятия. Как-то раз даже заметил небольшой кабинет, откуда, словно школьники на перемену, высыпал народ. Вот только ни разу не услышал об уроках, что, впрочем, ни о чём не говорило, ввиду потрясающего антиталанта. Зачем учить инвалида бегать, если он даже ходить не может?

Отвлечённые мысли жужжали слишком громком и не давали сконцентрироваться на упражнении. Избавиться от них так легко не вышло, а потому Юноша прибег к лучшей, по его мнению, тактике. Дождавшись, когда вопросы и ответы стали повторяться, с чистой совестью оборвал бесконечный цикл. Вард вслушивался в движения воздуха, который заставлял грудь размеренно подыматься и опускаться, но то и дело раздавались голоса, бытовые звуки, мелодии и напевы из песен – мозг всячески пытался заполнить пустоту. Юноша не отвлекался, и вскоре не мог различить, где реальность, а где выверты подсознания.

Визг ребёнка, которого он так боялся, не заставил себя долго ждать. Густой металлический запах вынудил задержать дыхание, но цикл продолжился. Вместо тихого и размеренного, явилось хриплое, прерывистое, булькающее. Сцепив зубы и веки, Гарольд старался выбросить навязчивые образы, однако не мог совладать с тяжестью вины.