Гарпии визжат (СИ)

'Ой, я больше не буду! Ой, это как-то оно само собой вырвалось'... Сколько раз пойманная в ловушку собственной неискренности царевна повторяла эти бессильные заклинания? Во внезапности испуга повинен Карамуф. Кто же ещё? Это он разубеждал Оксоляну в особом даре Ангелоликой прочитывать мысли. Смеялся. Говорил, есть не чтение мыслей, а просто их предсказуемость. Зачем читать то, что можно и так вычислить, да ещё заранее?

Царевна тогда не нашлась с ответом. И зря: достаточно было переформулировать последний вопрос, прочесть его наоборот - и Карамуф уже сам не нашёлся бы. Зачем вычислять, да ещё заранее - всё то, что можно и так прочитать в любой удобный момент? Ага, крыть нечем!

Карамуф, конечно, не старался царевну обмануть. Он искренне сомневался, что способность читать мысли у Ангелоликой есть, и даже рассказы собственных знакомых о чудесах проницательности хозяйки Цига его не убеждали. Бывают люди скептиками по натуре. 'Откуда же у Ангелоликой те секретные сведения, которые я никому не доверял?' - вопрошал один из деловых партнёров банкира, тот самый, чей букет во славу красоты Оксоляны оказался щедрее прочих. Но Карамуф - тот отвечал, что дело, конечно же, в разветвлённой сети шпионов и разведчиков. Оттуда, дескать, у неё и ваши сведения, господин Босс!

Оксоляна же в том разговоре заявила глубокомысленным спорщикам, что сама точно не знает, но думает так: шпионская сеть у Ангелоликой, конечно же, имеется, но присутствует и чтение мыслей - ну как ему не быть, если сам Владыка Смерти ей вместо любимого старшего брата? А уж в способностях Владыки не усомнится никто. Раз никто, то и нам не след.

Хорошо ведь тогда сказала? Чудо, как хорошо! Ещё бы малость себе же самой поверить... Ну, и о мыслях своих неприличных заранее поразмыслить, чтобы так сильно не опозориться. Ведь что получается? Ангелоликая может многое...

- Да, я могу многое, - с удовольствием признала госпожа Мад Ольгерд. То всё молчала да смотрела на весь ширящийся перепуг царевны насмешливым взглядом, а тут заговорила. Ясное дело: впервые выискала в мыслях Оксоляны что-то для себя лестное.

Да-да, многое! Раз молва о нисходящем на неё ангельском лике ничуть не привирает, а полностью подтверждается, то и насчёт чтения мыслей - всё правда. Оксоляне бы о том... А то ведь теперь... - ужас-то какой!!!

- А в чём ужас? - кокетливо спросила Мад Ольгерд.

Ясно, затем и спросила, чтобы ужас мой приумножить! Вот злобная ч... ч-человеколюбивая властительница...

- Как вы хотели меня назвать? - губы Ангелоликой иронически искривлены, а вот глаза, кажется, полны гнева. - Словом на букву 'ч'?

Прости меня, Владычица, за дерзость, больше никогда не стану сравнивать тебя с глупым писчим предметом... Нет, прямо сейчас перестану сравнивать - и не упомяну слова 'чернильница', как бы сильно ни подмывало...

Ой, как назло, упомянула. Не удержалась - вот дура!

- Да вы себя, как я слышу, ругаете, милое дитя?

Ругаю. Да.

- Почему же?

Потому в отношении всяких непочтительных мыслей Оксоляна положила твёрдо себе сказать: 'Я больше не буду'... Но попробуйте выполнить обещание не думать о чернильнице! Поскольку мерзкий предмет возвращается, царевне придётся приискивать другие сравнения, не столь уничижающие.

- О, есть и другие сравнения?

И вот беда: другие-то сравнения пришли, но теперь они, как на зло, все замыкались в царстве животных - ну хоть плачь! Ну правда ведь, о человеческой красоте и грации при взгляде на Ангелоликую и речи не возникает. Взамен обнаруживается сложная комбинация из грации куриной, кабаньей и немного рачьей. Нет, животные, как животные, но сравнение с ними опять-таки не может не оскорблять величественную мёртвую леди.

- У животных можно многому поучиться, - разрешила сомнения царевны Ангелоликая, - даже у насекомых. Поглядите-ка на мою брошку!

На правой груди Мад Ольгерд и правда присела изящная сапфировая саранча. Славная вещица, вот бы и мне такую же! Сработана, поди, лучшими карамцкими ювелирами - на крылышках замысловатые клейма. А какие у неё нежно-переливчатые загребущие жвалы - просто прелесть...

Кажется, Оксоляне снова удалось ненавязчиво польстить Владычице.

- Вижу, дитя моё, вы наконец-то освоились, - усмехнулась Ангелоликая, - думаю, нам с вами самое время перейти к делу.

- Да-да, конечно, - поспешно проговорила царевна. Кажется, это были первые слова, произнесённые ею вслух за те добрых четверть часа, что на лице и во всей фигуре Мад Ольгерд красовалась суровая маска ч-ч-чрезвычайного человеколюбия.

- Испуг творит чудеса, не правда ли? - спросила Владычица Мад.

- Творит, - закивала царевна.

Она постепенно поняла, что только что прошла какую-то сложную проверку. И ещё поняла, что Ангелоликая прониклась к ней самыми лобрыми из чувств, на которые была способна. И благодаря чему, спрашивается?

Благодаря испугу.

Её испуг Ангелоликой польстил.

* * *

- Что ж, принцесса, теперь к делу, - решительно потребовала Мад. - И потрудитесь отныне говорить вслух. Во избежание разночтений при установлении условий нашего с вами сотрудничества.

- Да-да, конечно, - произнесла царевна.