Гарпии визжат (СИ)

Да, поведение мертвецов уязвляло женскую гордость именно в ту пору, когда много чего решается. Да, умнее Марципарина Бианка стала потом, а с детства - имела ли случай усомниться в той навязчивой 'истине', будто мертвецы выше. Но теперь-то Бианка прозрела, думает иначе. И верно, прозрела. И правда, иначе. И в глупости она больше не верит, это тоже так. Но в истории-то были настоящие чувства. К тем предметам, в какие верила тогда. К тем людям, чьего расположения искала. И к тому единственному странному мертвецу, чьё - нашла.

Бларп говорил, что в случае общения мертвеца с драконом воспламенение бальзамов - беда не единственная. Что с мертвецом произошло бы ещё много чего, если бы несчастный не погибал сразу. Но возможности повременить с погибелью у него нет, вот потому до конца неизвестно, какие другие беды возможны при таком контакте.

Может, в её отношения с Чичеро вмешались эти скрытые причины?

* * *

Конечно, в юности Лулу, прошедшей в Цанце, было что вспомнить и приятного, весёлого, интересного. Интересным обеспечили книги да учителя-некроманты (то-то и вышел интерес пополам со скукой, ведь отравлять чужую любознательность они мастера), а весёлым и приятным - живые люди. Ясно, что эти живые были не слишком гордые: их специально нанимали для 'скрашивания' её юных лет. Потому и отношения с ними были из числа тех, что 'не считались'.

Ну да, 'не считались'. Но роль-то свою сыграли.

Униженная частыми отказами мёртвых молодых людей, Марципарина подумывала о том, чтобы замкнуться в гордом одиночестве. Почему нет? Пусть сами попрыгают, чтобы попасть в её поле зрения.

Идея-то благая, но вот с воплощением... Замкнуться и не желать - оказалось выше девичьих сил. Этого попросту не позволил драконий темперамент. Попробуй замкнись, когда энергия бурлит и каждый миг изнутри тебя размыкает! А после очередного неудавшегося 'замыкания' попробуй дальше себя уважать.

Вот тут-то Марципарину и спасли живые люди. Ловко?

Выход оказался донельзя прост, и раньше к нему не прибегли дишь потому, что он вовсе не выглядел выходом, ведь живые - ну никак не могли быть ровней Лулу. Живых аристократов марципарининого возраста в Цанце давно не осталось, а не аристократы - что им делать в покоях известно чьей дочери? Чёрная работа, уборка в её отсутствие - вот и всё, на что могут рассчитывать 'живцы' из простонародья. А придёт она - так некроманты тут как тут, а волшебников в фиолетовых мантиях простолюдины пугаются.

Странно, но мертвецкое предубеждение против живых долгое время разделяла и Лулу - сказывалось воспитание. Что с того, что живая и она сама? Если и живая, так по-другому: в силу каприза. Иное дело - тёмное простонародье, неспособное на посмертие заработать. Как таких уважать? Их даже мертвецы поскромнее именем и достатком порой за людей не держат, а уж дочери самого Цилиндрона и взглянуть на таких неприлично.

А надо заметить, что истинная причина, по которым к ней не пускали мёртвых, Марципарине до сих пор была неясна. Она думала - просто против Умбриэль Цилиндрон, который сам желает выбрать для дочери подходящую партию. Логично ли было так решить? Да вполне! А значит, если даже мёртвые аристократы Цилиндрону нелюбы, то что говорить о вовсе безродных 'существах'? Чтобы выходу найтись, понадобилось расстояние. Вблизи он не был заметен. Приехал он, откуда не ждали - из царства Уземф.

Уземфская царевна Оксоляна путешествовала по землям Предпорожья в сопровождении своего мужского сераля. Царевна недавно вошла в посмертие, а вот сераль имела совершенно живой, что немаловажно. Один из лучших в ремесле доставления утех. Каждого наложника в подобных сералях натаскивают с раннего детского возраста, и к совершеннолетию те обязательно превращаются в утончённые 'машины наслаждения'.

В какое море восторга окунулась Марципарина, когда кривляка Оксоляна своим сералем поделилась - трудно вообразить. Ещё труднее было бы ожидать, чтобы надменная уземфка оказалась столь подельчива - но тому нашлась веская причина. В посмертии Оксоляна совершенно разучилась получать удовольствие от невольничьих ласк - и сералем своим тяготилась.

А тут - восторженная покупательница, с которой можно слупить за невольников очень выгодную цену.

'Беру всех! Оптом!' - воскликнула Марципарина, надеясь, что Умбриэль Цилиндрон воспротивится не категорично. Услышав об оптовой покупке, Оксоляна надула губы и твёрдо заявила, что скидки не сделает. Дружба дружбой, как говорится, но деловые отношения святы.

Подумаешь! Марципарина и не помышляла ни о какой скидке. Единственное, что её тревожило: деньги на приобретения сераля предстояло получить от отца, а даст ли суровый Умбриэль себя разжалобить?

Если не даст, я...

Но что бы такое обидное для запретителя измыслить, Лулу так и не нашлась. И даже не потребовалось, поскольку Цилиндрон согласился.