Гарпии

Теперь Доротка и в самом деле перестала что-либо понимать. Свою крестную, какую-то дальнюю родственницу отца, она хорошо помнила, в детстве часто видела ее, но та погибла в авиакатастрофе несколько лет назад. Откуда же она может приехать? С того света, что ли?

— Приедет с того света? — неуверенно произнесла Доротка.

— Я же говорю — законченная идиотка! — торжествовала Фелиция.

— Совсем заморочили девчонке голову! — удовлетворенно констатировала Меланья.

— Так объясни сама, если сумеешь лучше!

— Да что же тут трудного? Слушай. Прежде всего, не твоя крестная, а крестная твоей матери возвращается из Соединенных Штатов, где прожила чуть ли не всю жизнь, а теперь решила навсегда вернуться в Польшу. Нотариус разыскивал нас несколько лет по поручению пана Войцеховского, это какой-то поверенный крестной. Разыскивал не тебя, а твою мать, не могли найти из-за фамилий, тут такая неразбериха получилась...

— Так я же все время об этом толкую! — сердито перебила Меланью старшая сестра.

— Не толкуешь, а скачешь с пятого на десятое! — не осталась в долгу младшая, — А потому что ты то и дело меня перебиваешь, слова сказать не даешь!

— А сейчас пора чай заваривать, Доротка! — распорядилась Сильвия. — Заодно собери грязную посуду со стола. И непропеченный кекс принеси.

Доротка молча встала, собрала посуду со стола на поднос и унесла в кухню. Там наполнила электрический чайник минеральной водой и нажала кнопку. Выполоскала заварочный чайник, насыпала в него чаю и вернулась в столовую.

Фелиция и Меланья все еще ссорились. Сильвия была занята тем, что собирала со скатерти крошки хлеба и рыбы в блюдо с остатками рыбы.

— А где же кекс? — спросила она.

— Сначала унесу со стола всю грязную посуду, — возразила Доротка.

Выходя в кухню, увидела, как обе тетки сорвались со своих мест, причем Фелиция сердито кричала:

— Не позволю тебе рыться в моей комнате!

Ясно, тетки продолжают ссориться из-за потерянного письма.

Радуясь, что может переждать скандал в тихой кухне, девушка положила на поднос кекс, тарелочки, стаканы. Чайник вскипел. Она заварила чай и снова долила, очень хотелось подольше побыть одной. В этом доме не было у нее своего угла, негде было уединиться. Да и чайник понадобится полный, чай любят все и пьют помногу. Куда тетка могла сунуть письмо? Наверняка оставила там, где читала.

А где могла читать? Стояла, значит, где-то, читала, тут ей что-то вспомнилось... Минутку. Крестная ее, Дороткиной, матери приезжает из Штатов, наверняка посетит их дом, — так могла думать тетка, — зайдет в ванную на первом этаже, а там умывальник не в порядке, раковина держится одним концом...

Оставив закипающий чайник, девушка направилась в ванную. Конверт и письмо лежали на краешке ванны. Правильно, значит, рассуждала Доротка. Видимо, тетка Фелиция, вспомнив о неисправной раковине, отправилась посмотреть, не удастся ли ее прикрепить к стене собственными силами.

Возможно, сунув письмо куда попало, стала искать отвертку или еще какой инструмент, пошла за ним в чуланчик, а по дороге забыла, зачем пошла. Возможно, ее отвлекли засохшие листья на комнатных цветах, и она принялась их обдирать.

Читать длинное письмо не было времени. Доротка ограничилась лишь обращением: «Дорогая панна Доротка!» Ну конечно, письмо адресовано ей.

Куда спрятать письмо? В кармане джинсов пухлый конверт не поместится, жаль, сразу же не переоделась в халат, там вместительные карманы. Сунула письмо за газовую колонку, которой давно не пользовались, и поспешила в кухню, где уже разрывался чайник. Наполнила чаем стаканы и с подносом вошла в столовую.

Фелиция с Меланьей уже не ссорились, обе сидели за столом. На Доротку накинулись все три сестрицы.

Сильвия:

— Что так долго? Чем ты занималась столько времени?

Меланья:

— Тебя только за смертью посылать!

Фелиция:

— Всегда она копается! А вернись домой пораньше, глядишь, письмо бы и не потерялось.

Доротка не выдержала.

— Так я же не гуляла! С работы возвращалась!

— О, глядите, опять начинает! — обрадовалась Меланья.

— Не огрызайся! — одернула племянницу Сильвия, — А сахар где?

— Да вон же, на столе стоит.

— Где? Не вижу!

— А ты головку поверни немного, — посоветовала старшая сестра. — Так когда, говорите, приезжает эта крестная?

И Фелиция принялась перелистывать карманный календарик.

Сахаром интересовалась лишь Сильвия, остальные, в том числе и Доротка, чай пили несладкий.

Зато единодушно все в этом доме обожали непропеченный кекс. У Сильвии он всегда выходил непропеченным, но потрясающе вкусным. В редких случаях, когда тесто нормально всходило и пропекалось, кекс получался совершенно несъедобным.

На вопрос Фелиции ответила Меланья:

— Тебе лучше знать, ведь ты читала письмо последней.

— Не помню. На будущей неделе или в следующем месяце?

— Я помню! — с набитым ртом прошамкала Сильвия. — Четырнадцатого.

— Четырнадцатого числа этого месяца?

— Этого.