Гарпии

— А чего им вянуть? — не понимала Сильвия. — Доротка главная наследница, к тому же и после нас ей все достанется, лакомый кусочек для любого убийцы!

— Значит, этот убийца после Доротки и нас пришьет, чтобы самому унаследовать? Так кто же эта такой? — кипятилась Фелиция.

— Говори, говори, раз придумала! — откровенно насмехалась над Сильвией Меланья.

— Откуда мне знать? — отбивалась Сильвия. — Ведь у каждой из вас может быть.., внебрачный ребенок, теперь он подрос и крови жаждет. И денег!

— Замолчи, кретинка!

— А лестница тебе ни о чем не говорит? — издевательски поинтересовалась Меланья.

Сильвия в долгу не осталась:

— Не возражаю, с лестницей, возможно, и приятнее общаться, чем с вами, да только она пока мне ни словечка не промолвила.

— Потому как мозгов у тебя — кот наплакал.

Мне вот промолвила.

— У тебя с мозгами еще хуже! — обиделась Сильвия. — Лестница, видите ли, ей сообщила...

— Что сообщила лестница? — хотела знать Фелиция.

— Да то же самое, что и вот этому пану полицейскому. Ишь сидит, молчит в тряпочку. А сказала она о том, что кто-то ею воспользовался. Раз ни одна из нас, а я не сомневаюсь, что и Мартинек к ней не прикасался...

— Избави Бог! — поспешил откреститься от лестницы Мартинек.

— ., то значит, это сделал некто посторонний.

Влез на балкон, распахнул дверь, как раз Вандзе засквозило, вошел в комнату и убил ее. Потом слез и поставил лестницу туда, куда ему было проще.

— И правильно сделал! — похвалила злоумышленника Сильвия. — До этого она и в самом деле лежала в дурацком месте, очень неудобно было каждый раз тащить ее за кучи хвороста, битого кирпича и старых досок, какой смысл...

— А такой смысл, чтобы в глаза не бросалась! — накинулась на глупую сестру Фелиция'. — Может, я не желаю, чтобы перед домом торчало такое сомнительное украшение... А там ее не видно. И будет лежать там, где я велю'!

— Тем более, что вся за кучами не помещается, есть шанс, кто-нибудь зацепится и ногу сломает, — дополнила Меланья. — Бесплатное развлечение, у нас здесь так их не хватает. Неужели до сих пор не доходит, что в доме побывал кто-то посторонний?

До пана капитана уже дошло, а до тебя нет? Ох, извините, может, вы пай майор, а я вас капитаном обозвала, но вы не представились своим воинским званием. И наверняка этот пришелец был в перчатках, а поскольку перчатки тоже оставляют разные следы...

— А вы откуда это знаете? — вырвалось у Бежана.

— Я уже высказала просьбу не считать меня дебилкой! Моих сестер — считайте, для этого у вас есть все основания, но меня — прошу покорно не приравнивать к ним! У меня свои амбиции.

Итак, если суммировать перчатки, лестницу, сквозняк, то выстраивается довольно убедительная цепочка, не правда ли? И полагаю, по сравнению с полицией мы находимся в более выгодном положении. В отличие от нее мы знаем, что ни одна из нас не приканчивала Вандзю. Мы в этом убеждены, а полиция только допускает, как одну из версий. И вообще вы, пан полицейский, имеете право удивляться...

Тут Меланья прервала монолог, чтобы положить на свою тарелку оставшийся кусок кекса, как всегда непропеченного.

— Ваш кусок, — сказала она Бежану. — Вы не любите непропеченное? Так я доем, не возражаете?

— Чему я имею право удивляться? — хотел знать Бежан.

— Нам удивляться! Что мы вот так свободно болтаем, а не смотрим исподлобья и подозрительно друг на дружку, не запираемся одна от другой.

У нас что на уме, то и на языке, уж вы с этим смиритесь. Мы не какие-нибудь мимозы, о нет!

Даже если бы одна из нас и пристукнула Вандзю, мы бы не впали в истерику и не принялись ее безоговорочно осуждать. Но нет, ничего такого тут не произошло, ни одна из нас не стукнула Вандзю крокетным молотком, хотя честно признаюсь, иногда очень хотелось. К тому же должна признаться еще в одном. Мы думали, Вандзя нам оставит.., ну, не знаю, можно было предположить, что она миллионерша, что у нее целый миллион, даже два, половина Доротке, нам бы досталось по триста тысяч на нос, а это не такая сумма, чтобы из-за нее сидеть всю оставшуюся жизнь. О том, что Вандзя была богатенькой миллионершей, что у нее оказалось целых сорок миллионов, мы узнали уже потом, и именно от вас, пан полицейский, хотя, возможно, вам и неприятно это слышать. Да, кстати, когда похороны?

Фелиция давно отвлеклась на какие-то свои мысли, монолога сестры не слушала, ухватила лишь последний вопрос и на него отреагировала.

— Доротке надо оформить все в американском посольстве.

— Тело уважаемые пани могут взять завтра, — вежливо ответил комиссар Бежан, внимательно слушавший Меланью, но не спускавший глаз с Мартинека, который, явно довольный, что все о нем позабыли, размеренно и безостановочно жевал с блаженным выражением на лице.

— А что мы с ним сделаем? — скривилась Сильвия. — Положим вот на этот стол в гостиной, и все соседи будут приходить и пялиться?

— Спятила? — прикрикнула на сестру Фелиция. — И что, на Вандзе будем обедать? Нет, такими вещами занимается Бюро ритуальных услуг, но им нужна бумага из посольства. Да куда же подевалась Доротка?