Гарри МакГонагалл

— Да, папа сказал, что мне нужно проверить зрение.

— Мне очень нравится эта золотая оправа. Подходит к твоим волосам и глазам лучше, чем чёрная.

— Вообще-то, — шепотом признался он, — к моим настоящим волосам лучше подходит именно чёрная оправа.

— Может и так, — улыбаясь, и тоже шёпотом откликнулась девочка, — но представить тебя с тёмными волосами довольно трудно. Мне кажется — это неправильно.

— Мне тоже. Я видел детские фотографии до той ночи — так на них я сам на себя не похож. Я всегда был блондином, и, думаю, таким и останусь. По крайней мере, пока меня не разоблачат. — Тут появилась ещё одна его подруга, и мальчик перешёл на нормальный голос: — Привет, Падма! Как прошло Рождество?

— Потрясающе! Кстати, спасибо за шоколадные лягушки.

— Пожалуйста. Гермиона сказала, что в поезде к вам в купе заходил Драко Малфой.

Обе девочки начали хихикать.

— Да, заходил.

Чувствуя, что многое потерял, Гарри спросил:

— Что произошло?

* * *

Гермиона и Падма сидели в купе вместе с Энтони Голдстейном, Невиллом Лонгботтомом, Ханной Аббот и Сьюзен Боунс. Они обсуждали недавние успехи ФОРТ, когда открылась дверь и в проёме появился Драко Малфой с телохранителями. Гермиона незаметно достала палочку.

— Так-так, и кто у нас тут есть? — презрительно протянул слизеринец. — Грязнокровка и её маленькая учебная группка. — Затем он злобно посмотрел на Гермиону. — Ты и твой маленький бойфренд вместе с Броклхерст лишили мою семью одного из наших слуг! — Он огляделся. — Похоже, здесь нет МакГонагалла, чтобы тебя защитить, — Малфой медленно достал свою палочку из кобуры.

— Expelliarmus! — воскликнула девочка, и Драко отбросило назад, а его палочка вылетела из руки. — Accio палочки! — палочки всех троих слизеринцев прилетели ей прямо в левую руку. — Похоже, что мне не нужен Гарри, чтобы защититься от таких сквибов, как вы, — спокойно сказала она с улыбкой на лице.

— Я НЕ СКВИБ, ТЫ, ГРЯЗНОКРОВКА! — теперь лицо Малфоя цветом напоминало помидор, а его «охрана» выглядела сконфуженной. Друзья Гермионы засмеялись, но волшебные палочки держали наготове. — Отдай наши палочки!

— Сьюзен, — Гермиона зловеще улыбнулась, — У тебя камера с собой?

Хихикнув, та достала из своей сумочки волшебный фотоаппарат.

— Приготовься сделать фотографию. Вы, трое болванов, по одному — Драко первый — будете опускаться передо мной на колени, а Сьюзен будет это снимать. Ты скажешь: «Я, Драко Малфой — сквиб, а Гермиона Грейнджер — моя героиня».

— Я НЕ БУДУ КЛАНЯТЬСЯ ГРЯЗНОКРОВКЕ!

— Тогда я просто сломаю ваши палочки, и меня не волнует, сколько отработок я получу! А ещё всем в школе расскажу о том, что здесь произошло!

— Одну из них сломаю я, — вызвалась Падма, — тогда ты получишь меньше отработок.

— А я сломаю другую! — воскликнул Невилл. — Тогда очки потеряет не только Рейвенкло.

Драко тяжело задышал, а напуганные Крэбб и Гойл смотрели на него в ожидании распоряжений.

— Убери камеру, — спокойно сказал слизеринец, — Тогда это будет твоё слово против нашего, грязнокровка!

— Убери её, — попросила Гермиона. Сьюзен, нахмурившись, убрала фотоаппарат обратно в сумочку. Затем рейвенкловка передала палочки Невиллу. — Подожди за дверью. Если Драко всё сделает правильно, отдашь ему палочку, когда он выйдет. То же самое касается и остальных.

* * *

— …и все трое это сделали, — со смехом сказала Падма. — А когда они ушли, Гермиона заметила: «Полагаю, они не знают, что внутри Омута Памяти тоже можно делать фотографии».

Гарри так сильно хохотал, что чуть не свалился под стол. Он мельком глянул на Драко и увидел, что слизеринец сверлит его злобным взглядом. Малфой, очевидно, догадывался, о чём шёл разговор.

— Как жаль, что меня там не было! Когда сделаем фотографии, нужно будет отправить копии их отцам. Готов поспорить — те пришлют самые ужасные Громовещатели, которые слышали в этой школе! И на всякий случай нужно послать им записку, что ты — маглорождённая. Это будет величайший позор, который переживали семьи этих чистокровных фанатиков!

— А ещё повесим фото в Большом Зале, — предложила Гермиона.

— Не говоря уже о нашей гостиной, — добавила Падма. — И я уверена, что Невилл захочет получить фотографию для Гриффиндора, а Сьюзен — для Хаффлпаффа.

В этот момент на тарелках появилась еда, и ребята жадно на неё накинулись.

* * *

Позже в гостиной Рейвенкло Гермиона отдала Гарри его учебники для второго курса и они начали их читать. Примерно через полчаса Гарри улыбнулся подруге.

— Знаешь, на каникулах по магловскому радио я слышал песню про квиддич.

Девочка посмотрела на него так, будто у мальчика на лбу вырос поросячий хвост.

— Невозможно.

— Возможно. Там поют так:

«When I was a Seeker,

I sought both night and day

I asked the Lord to help me,

And he showed me the way».

(Когда я был Ловцом,

Искал я день и ночь.

Я помощи у Бога попросил,

И указал он мне дорогу.)

— Эта песня НЕ про квиддич, и ты это знаешь! — возмутилась девочка, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

— Что? Тебе не нравится «Go tell it on a broomstick»?

Подруга проигнорировала вопрос и вернулась к чтению. А Гарри зашептал себе под нос:

— “Over the hills and everywhere