Гарри Поттер, эльфы, люди и притворщики (СИ)

Войдя в предоставленную ему комнату, Гарри радостно осмотрелся: большая, светлая. Стены оклеены белыми обоями с зеленым рисунком стилизованных виноградных листьев и витых лоз, на стенах полки, у окна стол со стулом, дальше полутораспальная кровать, накрытая стеганым пледом, явно сшитым вручную в стиле пэчворк из разных лоскутков.

И это покрывало почему-то больше всего сказало Гарри, что он наконец-то — дома.

====== Глава пятая. Странные звери странного дома ======

Ванная комната нашлась в конце коридора, Гарри привел себя в порядок и, возвращаясь к себе, мельком осмотрелся: коридор неширокий, но длинный, по четыре двери с обеих сторон — восемь комнат, стало быть. На стенах картины и фотографии, и Гарри, проходя мимо, невольно смотрел на них, и если картины его не привлекали, насмотрелся он на них в свое время в Хогвартсе, то фотографии в рамках его интересовали. Маленький Люпин его умилил, Северус — само-собой… Но больше Гарри глазел на папу и, видя групповые портреты, старательно искал среди других именно отца. Извечная истина: среди миллиардов людей нам необходим только один — самый родной, самый нужный.

Кроме того, Гарри смущал факт нежданного появления мачехи. Как-то так предполагалось, что они приедут к отцу, и никакой мачехи у них в планах не было, а тут такой сюрприз. Папа женатый и уже давно, вон старший сын какой большой. Нет-нет, против братьев он ничего не имеет, напротив, он очень рад, что они есть и что у них есть мама — тоже неплохо, просто... ему-то как к этому относиться? Он даже понятия не имеет, что такое мачеха. Понятно, конечно, что это папина жена, а ему — мачеха, вот только делать-то с этим что? Игнорировать её не получится, это невежливо, как себя вести с ней, тоже непонятно. Ладно, будем посмотреть по обстоятельствам, как она к ним, так и они к ней.

Приняв наконец решение и успокоившись на сей счет, Гарри, войдя в комнату, плюхнулся на кровать, собираясь и в самом деле отдохнуть с дороги, бросил взгляд на потолок и едва не заорал от неожиданности — прямо на него пикировал, распахнув четырехметровые крылья, белоснежный Пегас. Невольно задохнувшись, Гарри замер, глядя на небесного коня, а тот продолжал спокойно парить в голубых небесах среди белых облаков.

Присмотревшись, Гарри чуть не выругался с досады, Пегас был нарисован на потолке, вернее написан строительными красками и очень, очень реалистично, прямо как живой. Развевалась на ветру белая грива, озорно сияли черные глаза, а в крыльях было прорисовано каждое перышко. А в углах комнаты под потолком угадывались фрагменты греческих колонн, после чего нарисованные части неба и облаков, плавно перетекали, сливаясь с обоями с рисунком виноградных листиков… Гарри задумался, у кого в доме такой талант, писать настенные росписи? Потому что непохоже было, что это сделано на заказ, обои-то раньше налепили, а уже потом потолок расписывали. Вон в углу кусок колонны с виноградом, а от него лоза с листьями уже на обоях. Наверное, это страшно неудобно, лежать на лесах и рисовать, м-м-м… а как рисовать? Вверх ногами или, ну… Гарри честно попытался представить себе неведомого терпеливого художника, который не один час потратил, рисуя на потолке задрав голову. И почувствовал невольное уважение к нему, кто бы он не был.

Так, разглядывая Пегаса на потолке, Гарри незаметно заснул и мирно проспал до обеда. Разбудил его стук в дверь и голос Люпина:

— Гарри, мама зовет обедать, ты спустишься или тебе сюда подать?

— А у меня есть выбор? — спросонок брякнул Гарри.

— А как же! — жизнерадостно отозвался братец. — Здесь будешь лопать то, что подадут, а в общей столовой сможешь есть все, до чего дотянешься!

— Понял, сейчас спущусь, — с улыбкой ответил Гарри, с усилием растирая сонное лицо, пытаясь проснуться. Наконец, это ему удалось и он вышел в коридор, но там уже никого не было, Люпин не стал его дожидаться. К счастью, дом не был лабиринтом и Гарри помнил, где столовая. Зато здесь обнаружился серый пёс, и Гарри настороженно уставился на него, пёс в свою очередь уставился на Гарри. Постояв и поиграв в гляделки, гость неуверенно произнес: «Привет», так, на всякий случай. К его удивлению, пёс поклонился, поставив передние лапы вместе — он прогнулся в спине, склонил голову на лапы и, вне всякого сомнения, поклонился, а не потянулся, приветливо виляя хвостом, чем вогнал Гарри в ступор. Ну не встречались ему в жизни собаки, которые раскланиваются в ответ на приветствия!

Из соседней комнаты вышел Северус и с интересом воззрился на странную пантомиму из застывших Гарри и собаки в поклоне. Кое-что поняв, он наугад посоветовал:

— Поклонись в ответ.

Гарри так и сделал. Пёс выпрямился, шагнул к Северусу, заглядывая ему в глаза, и тому тоже пришлось здороваться с собакой: получить поклон в свою честь и поклониться в ответ. Совершив свой непонятный несобачий ритуал, серый пёс удовлетворенно улыбнулся, растянув губы и прижав уши, развернулся и деловито убежал. Гости проводили его взглядами и переглянулись, Гарри неуверенно спросил:

— И что это было?