Гарри Поттер и Чертоги Разума (СИ)

Вообще-то у меня пациенты, - недовольно проговорил он, понимая, что Майкрофта Холмса такая ерунда не волнует. - Почему именно сейчас?

Антея улыбнулась шире, склонив голову набок, и промолчала. Софи вопросительно посмотрела на шефа:

Доктор Уотсон?..

Сегодня я больше никого не успею принять, - ответил Джон, пытаясь справиться с подступающими гневом - и затаенным предвкушением. Появление Антеи в его кабинете могло сигнализировать о плохих новостях, но ассистентка Майкрофта улыбалась: значит, ничего дурного лично для Джона или семейства Холмсов. Что ж, Шерлок закончил последнее расследование четыре дня назад, а максимум, который детективу давался без пальбы в стену, составлял всего пять суток. Опасный предел был близок. Джон никогда не признался бы в этом, но он был рад видеть Антею, пусть она и собиралась умыкнуть его у пациентов.

Софи обещала уладить вопросы с посетителями, и Джон, накинув куртку, привычно уселся в представительский черный автомобиль, стоявший у центрального крыльца госпиталя.

Куда мы едем? Шерлок уже на месте или он все еще препирается с Майкрофтом по поводу методов похищения?

Антея коротко рассмеялась:

Рада снова видеть вас, Джон.

Это была самая ценная информация, предоставленная Антеей за всю поездку.

Через полчаса машина подъехала к двухэтажному белому особняку, неуловимо напомнившему Джону дом Ирен Адлер. Не задавая лишних вопросов, на которые ответа ему никто бы не дал, Уотсон прошел за Антеей через широкий темный холл и оказался в длинной комнате, походившей одновременно на кабинет и гостиную. На дворе стоял теплый сентябрь, но в камине потрескивал огонь, отчего Джон невольно почувствовал себя озябшим с дороги путником. Огонь всегда на него так действовал. Интересно, подумал Джон, догадывается ли об этом Майкрофт, который даже по малознакомым людям способен прочесть сокровенное.

Антея снизошла до беседы:

Присаживайтесь, Джон. Надо подождать несколько минут. Хотите что-нибудь выпить?

Джон посмотрел на огонь в камине:

Глинтвейн был бы уместен, вы не находите?

Антея снова улыбнулась и ушла - через другую дверь, нежели они заходили. Джон так и не решил, поняла ли помощница старшего Холмса, что про глинтвейн он пошутил.

За десять минут ожидания в кресле перед камином Джона вдруг разморило так, что его голова низко опустилась и подбородок коснулся груди. Легкое прикосновение к щеке вернуло Уотсона в реальность. Он быстро моргнул несколько раз и поднял голову. Перед креслом стоял Шерлок. Кончиками пальцев он поглаживал скулу Джона, и, хотя Шерлок не улыбался, Уотсон за милю мог бы разглядеть в глазах любовника нежность.

Что это за место? - спросил Джон, догадываясь, каким будет ответ.

Логово Майкрофта. Я провел тут шесть недель, когда... перед тем, как вернуться.

Шерлок наклонился и поцеловал Джона.

Надеюсь, это стоит того, что мне пришлось снять халат, - слегка фыркнул Холмс, оторвавшись от губ Джона и усаживаясь в кресло напротив.

Разве то, что нас пригласили сюда, не свидетельствует о чем-то из ряда вон выходящем? Тем более, ты совершенно свободен, и я рад, что в этот раз стена не пострадает.

Пффф! Я задумал очень любопытный эксперимент, мне не хватает только соляной кислоты для его проведения. Сомневаюсь, что дело Майкрофта может быть настолько захватывающим, - Шерлок рассеянно оглядывал комнату, в которой не раз бывал, и подмечал мелкие детали, изменившиеся с момента последнего посещения.

Соляная кислота? - поднял брови Джон. - На нашей кухне? Шерлок, на кухне, где мы едим! Я уверен, что это не входит в перечень разрешенных опытов!

Ну, смотря кем разрешенных… - уклончиво протянул Шерлок, стряхивая с колена невидимую соринку.

Мной! Шерлок, я не хочу, чтобы соляная, серная, азотная или любая другая настолько опасная кислота появлялась на нашей кухне. Нет-нет, это неприемлемо, - Джон погрозил Шерлоку пальцем, но жест не выражал и десятой доли испытываемого им возмущения.

Уотсон видел, что больше всего Шерлоку хочется прямо сейчас вступить в ожесточенный спор, разбить доводы соперника, обозвать его идиотом и залить кухню всей кислотой, которую удастся достать. Но Холмс молчал. Он смотрел на Джона со смесью гнева и недовольства, но все-таки молчал.

Джон понимал, что происходит. Их отношениям был уже почти год, и все это время Шерлок старался. Шерлок старался быть милым с людьми, которые нравились Джону, старался не разрушать их квартиру больше необходимого, старался не уничтожать Джона сарказмом, когда был не в духе. Иногда этих стараний было недостаточно, и в дело вступало терпение Уотсона. Когда отказывало терпение, происходили шумные ссоры, от которых миссис Хадсон ретировалась к миссис Тернер.

Но после шумных ссор всегда наступало жаркое примирение, которое окончательно стирало осадок неприятных обсуждений. Джон был бесконечно благодарен Шерлоку за то, что тот старается, а Шерлок, зная о благодарности Джона, старался еще больше. В конце концов, однажды признался Холмс, это можно расценивать как один из серьезных жизненных экспериментов.