Гарри Поттер и Чертоги Разума (СИ)

После этого все остальные уже не собирались возвращаться за стол. Шерлок послал Джону загадочный взгляд, видимо, призывающий не расслабляться, и чета Уизли вышла из директорской гостиной в сопровождении магглов.

Профессор Поттер, задержитесь на минутку.

Гарри замер перед открытой дверью. Никто из тех, кто уже вышел в широкий коридор, не обратил внимания, что Поттера с ними нет. Гарри смотрел на свои пальцы, лежащие на полированной медной ручке старой двери, и твердил себе, что голос Снейпа звучит по-прежнему, что нет в этих словах никакого подтекста. Стряхнув с себя нелепое оцепенение - можно подумать, он никогда раньше не говорил с директором наедине, - Гарри развернулся и вежливо улыбнулся Северусу. Профессору Снейпу. Директору Хогвартса. Своему непосредственному и строгому начальнику, который в прошлом неоднократно сообщал подчиненному о своих ненависти и глубочайшем презрении.

Гарри вздохнул.

Да, директор?

Северус на мгновение замялся. Разговаривать при открытой двери, да еще когда собеседник стоит на другом конце комнаты, казалось нарочитым и искусственным. Пытаясь не волноваться о мелочах больше допустимого предела, Снейп взмахом палочки прикрыл дверь и подошел к оцепеневшему Гарри.

Не слишком близко - рукой не дотянуться.

Профессор Поттер… Я хотел сказать вам, что очень ценю, что вы тратите ваше личное время на мое поручение, хотя оно никак не относится к вашим служебным обязанностям.

Что Шерлок вчера говорил про зрачки?

Вы должны знать об этом, потому что я, возможно, иногда забываю поблагодарить вас за ваши усилия.

Мерлин, прекрати на меня так смотреть!

Но это не значит, что вы… что я воспринимаю это как должное, напротив, - я даже не уверен, что смогу адекватно вознаградить вас, когда все это закончится.

Что ты несешь, идиот!

Директор Снейп, - Гарри поморщился на последней фразе Северуса, словно от зубной боли, - вам не стоит думать об этом, я делаю это из уважения к Присцилле и Хетти, а теперь - и Розмерте. К тому же, кому как не нам с вами знать о том, что зло должно быть наказано, даже если это лишает нас привычного комфорта. Спасибо за ваши слова, директор, но это все не стоит беспокойства.

Гарри опустил взгляд в пол.

Профессор Поттер, вы должны знать еще кое-что… - Северус дождался, пока Гарри поднимет глаза на него, и лишь потом продолжил: - Ваше мнение всегда важно для меня. Вы можете смело говорить то, что думаете, особенно в том, что касается нашего расследования.

Брови Поттера недоверчиво сдвинулись к переносице, и Снейп испытал сокрушительное чувство вины - даже голова на мгновение закружилась.

Тролль тебя задери, маггл, что ты сотворил со мной своими разговорами?

Гарри несколько раз облизал мгновенно пересохшие губы, не заметив, как тяжело и нервно сглотнул Снейп.

Я…

Громкий стук в дверь прервал фразу, сразу следом в гостиную ворвалась Гермиона:

Надеюсь, не помешала, - произнесла она таким тоном, что сразу стало понятно: даже если и помешала, ей на это совершенно наплевать. - Мы тут разговорились с Шерлоком и Джоном, и они нам сказали, что до сих пор не видели в замке ни одного привидения. Северус, куда делись наши призраки?!

========== Глава девятнадцатая ==========

Видимо, преподавательские вечеринки действительно проводились нечасто: пришли все.

Даже Ирма Пинс, не переносившая шума и скопления людей; близоруко щурясь из-под очков, она сидела на краешке дивана, зажав в сухонькой ладошке рюмочку с чем-то ярко-оранжевым и прозрачным.

Даже Хагрид, который из-за своих размеров чувствовал себя неуютно и стоял, затолкав себя в угол и неуверенно улыбаясь. Гарри потребовалось несколько минут, чтобы сообразить, как помочь другу, но потом он трансфигурировал один из имеющихся стульев во что-то крепкое и внушительное, но куда более ровное и удобное, чем те стулья, что стояли в доме лесничего.

Пришли и пожилые преподавательницы: задержавшись, Синистра, Хуч и мадам Вектор шумно появились почти после всех и тут же облюбовали диван, потребовав принести им таких же рюмочек с тем же морошковым ликером, который пила Ирма. Вчетвером они погрузились в воспоминания о Розмерте, изредка прерываемые нежным ностальгическим смехом или легкими всхлипами.