Гарри Поттер и Дары Смерти

— Он не сделает ни того, ни другого, — проговорил Снейп. — Орден избегает использования любых форм транспорта, которые находятся под управлением или наблюдением Министерства. Члены Ордена вообще не доверяют ему.

— Тем лучше, — сказал Волдеморт. — Ему придется передвигаться в открытую. Так его гораздо легче будет захватить.

Прежде чем продолжить, он снова взглянул на висевшее наверху тело.

— Я лично займусь мальчишкой. С ним связано слишком много ошибок. Некоторые из них были моими. Поттер до сих пор жив скорее из-за моих ошибок, чем из-за своих успехов.

Сидевшие за столом с тревогой посмотрели на Волдеморта; каждый из них боялся, что именно его могут обвинить в том, что Гарри Поттер еще не умер. Волдеморт, однако, обращался больше к самому себе, чем к кому-то из присутствующих, по-прежнему смотря на безжизненное тело, висящее над столом.

— Я был неосторожен, и меня подводили удача и случай — разрушители всех планов, кроме самых лучших. Но теперь я понимаю вещи, которых не понимал раньше. Гарри Поттер должен пасть от моей руки, и он падет от нее.

После этих слов, словно в ответ на них, внезапно раздался стон — ужасный, долгий стон страдания и боли. Многие за столом удивленно посмотрели вниз, потому что звук, похоже, доносился откуда-то из-под ног.

— Хвост, — сказал Волдеморт все тем же тихим, задумчивым тоном, не отводя взгляда от висевшего в воздухе тела, — разве я не просил тебя сделать так, чтобы наш пленник молчал?

— Да, м-мой Лорд, — выдохнул человечек, сидевший посередине стола. Он был таким низеньким, что с первого взгляда могло показаться, будто его кресло пустовало. Он скатился с кресла и выбежал из комнаты, оставив серебряный отблеск.

— Как я говорил, — продолжил Волдеморт, снова глядя на напряженные лица последователей, — я многое понял. Например, перед тем, как я пойду убивать Поттера, мне придется позаимствовать у кого-нибудь из вас волшебную палочку.

Это повергло всех сидящих в такой шок, словно он хотел позаимствовать вместе с палочкой всю руку.

— Нет желающих? — произнес Волдеморт. — Давайте подумаем… Люциус, мне кажется, ты теперь сможешь обойтись и без палочки.

Люциус Малфой поднял голову. В свете камина его кожа казалась желтой, как воск; глаза запали и потемнели. Когда он заговорил, голос его был хриплым.

— Мой Лорд?

— Твоя палочка, Люциус. Мне нужна твоя палочка.

— Я…

Малфой взглянул в сторону, на жену. Почти такая же бледная, как и он сам, со струящимися вдоль спины светлыми волосами, она смотрела прямо перед собой, но под столом ее тонкие пальцы на мгновение сомкнулись на его кисти. Когда она отпустила его руку, Малфой достал из-под мантии волшебную палочку и протянул ее Волдеморту. Тот поднес ее к своим красным глазам, внимательно изучая.

— Что за дерево?

— Вяз, мой Лорд, — прошептал Малфой.

— А сердцевина?

— Дракон… волокно из сердца дракона.

— Хорошо, — сказал Волдеморт. Он достал свою палочку и сравнил длину. Люциус Малфой непроизвольно дернулся; на какую-то долю секунды показалось, что он хочет получить палочку Волдеморта в обмен на свою. Волдеморт заметил этот жест, и его глаза злобно расширились.

— Отдать тебе мою палочку, Люциус? Мою палочку?!

Послышались чьи-то смешки.

— Я дал тебе свободу, Люциус, тебе недостаточно этого? Но я заметил, что ты и твоя семья не очень счастливы в последнее время… Что такого в том, что я живу в твоем доме, Люциус?

— Ничего… ничего, мой Лорд!

— Какая ложь, Люциус-с-с…

Тихое шипение, казалось, продолжало звучать даже после того, как губы Волдеморта перестали двигаться. Несколько волшебников с трудом подавили дрожь, когда шипение стало громче; что-то тяжелое ползло под столом.

На кресле Волдеморта показалась огромная змея. Она все поднималась и поднималась и наконец положила голову на плечи Волдеморту; ее шея была толщиной с ногу человека, глаза с вертикальными зрачками не мигали. Волдеморт рассеянно погладил змею своими длинными тонкими пальцами, все еще смотря на Люциуса Малфоя.

— Почему же Малфои выглядят такими несчастными? Неужели мое возвращение, мое восхождение к власти — не то, чего они желали многие годы?

— Конечно, мой Лорд, — сказал Люциус Малфой, дрожащей рукой вытирая пот с верхней губы. — Мы желали этого… и желаем.

Слева от Малфоя его супруга странно склонила голову, стараясь не смотреть на Волдеморта и змею. Справа его сын, Драко, смотревший на безжизненное тело, висевшее над его головой, взглянул на Волдеморта и тут же отвел глаза, изо всех сил стараясь не встречаться с ним взглядом.

— Мой Лорд, — произнесла темноволосая женщина, сидевшая в середине стола; ее голос был переполнен чувствами. — Это большая честь — то, что вы живете здесь, в доме нашей семьи. Не может быть большего удовольствия.

Она сидела рядом со своей сестрой, настолько же не похожая на нее внешне — темные глаза и тяжелые веки, — насколько непохоже она вела себя. Нарцисса сидела прямо и бесстрастно, Беллатрикс же склонилась к Волдеморту: слова не могли целиком выразить ее желание быть ближе к нему.