Гарри Поттер и Дары Смерти

Голос Гарри был высок, чист и холоден. Его палочку держали длинные белые пальцы. Человек, на которого указывала палочка, висел в воздухе вниз головой, хотя никакие путы его не удерживали; он был подвешен, связанный незримыми сверхъестественными узами, с руками и ногами, прижатыми к телу, а испуганное лицо, красное из-за прилива крови к голове, было на одной высоте с лицом Гарри. Волосы у него были белоснежной седины, а борода густая, кустистая: Дед Мороз, скрученный, словно рождественская индейка.

— У меня ее нет, уже нет! Ее украли, много лет назад!

— Не лги Лорду Волдеморту, Грегорович. Он знает… он всегда все знает.

Зрачки у подвешенного были расширены от ужаса, а глаза словно вылезали из орбит, становились больше, больше, пока их чернота не поглотила Гарри целиком…

Теперь он мелкими шажками тучного Грегоровича бежал по темному коридору, высоко держа фонарь. Ворвался в комнату в конце коридора — что-то вроде мастерской. Луч фонаря выхватывал из тьмы стружку и золото, а на карнизе окна сидел, словно большая птица, какой-то золотоволосый юноша. В ту долю секунды, когда на него упал свет, Гарри увидел выражение радости на красивом лице. Но потом непрошеный гость швырнул в хозяина оглушающее заклятие и ловко выбросился спиной вперед из окна, звонко рассмеявшись на прощание.

Гарри вылетел обратно из широких, словно туннели, зрачков и опять увидел искаженное ужасом лицо Грегоровича.

— Кто был вор? — спросил высокий холодный голос.

— Я не знаю, я этого так и не узнал, какой-то мальчишка… Нет… Прошу вас… ПОЖАЛУЙСТА!

Крик, который все никак не умолкал, потом вспышка зеленого света…

— Гарри!

Он открыл глаза, хватая ртом воздух. В шраме пульсировала боль. Должно быть, он потерял сознание и сполз по брезентовой стенке палатки на землю. Гарри посмотрел на Гермиону, густые волосы которой сейчас закрывали от него единственный крохотный кусочек неба, видимый между темными ветвями деревьев, и быстро пробормотал:

— Плохой сон приснился…

Он сел, пытаясь выглядеть ни в чем не виноватым.

— Задремал, прости.

— Я знаю, что у тебя болел шрам! Я по лицу вижу! Ты опять заглядывал в сознание Вол…

— Не называй это имя! — зло крикнул Рон из палатки.

— Хо-ро-шо, — огрызнулась Гермиона. — В сознание Сам-Знаешь-Кого, если уж так.

— Я не хотел! — защищался Гарри. — Это был сон! Разве ты сама можешь контролировать сны?

— Если б ты научился окклюменции…

Но Гарри сейчас не интересовали упреки; ему хотелось обсудить увиденное.

— Он отыскал Грегоровича и, кажется, убил его, но до того прочел его воспоминания. Я там видел…

— Я сменю тебя на вахте, раз уж ты так устал, что засыпаешь, — холодно сказала Гермиона.

— Я могу достоять до конца!

— Нет, видно же, как ты вымотан. Иди ложись.

Она уселась у входа в палатку, не меняя упрямого выражения лица. Гарри разозлился, но предпочел избежать ссоры, так что нырнул под полог.

Бледное лицо Рона виднелось в темноте на нижней койке кровати; Гарри взобрался наверх, лег и стал смотреть на темный брезентовый потолок. Через пару секунд Рон заговорил, очень тихо, чтоб не слышала Гермиона, свернувшаяся калачиком у входа:

— Так что там делает Сам-Знаешь-Кто?

Гарри прищурился, пытаясь вспомнить все подробности, потом прошептал:

— Нашел Грегоровича. Связал его и пытал.

— А как бы Грегорович сделал ему новую палочку, если его связали?

— Кто ж его знает… а странно, правда?

Гарри закрыл глаза, вспоминая увиденное и услышанное. Чем подробнее он воспроизводил это в памяти, тем более бессмысленным ему все казалось… Волдеморт и слова не сказал о палочке Гарри, о родственных сердцевинах, о том, чтобы Грегорович сделал ему новую, более могущественную палочку…

— Ему что-то было нужно от Грегоровича, — сказал Гарри, не открывая глаз. — Велел отдать, а тот ответил, что у него украли эту вещь… потом…

Он вспомнил, как вместе с Волдемортом мчался по чужим воспоминаниям.

— Он прочел мысли Грегоровича, и я там видел вора: какой-то парень сидел на окне, потом швырнул в Грегоровича заклятием и сбежал. Вот он-то и стащил эту штуку — что там нужно Сам-Знаешь-Кому… А я его, кажется, где-то уже видел…

Жаль, что на вора не удалось посмотреть чуть подольше. Кража произошла много лет назад, если верить Грегоровичу. Почему же молодой грабитель показался Гарри таким знакомым?

Шум леса в палатку не доносился; Гарри слышал лишь дыхание Рона. Помолчав немного, тот прошептал:

— А ты видел, что у него было в руках?

— Нет… что-то маленькое, наверное.

— Гарри?

Кровать Рона заскрипела — он укладывался поудобнее.

— Гарри, а как думаешь — может, Сам-Знаешь-Кто ищет еще что-нибудь, чтобы превратить в хоркрукс?

— Не знаю, — медленно ответил Гарри. — Может быть. Но это ведь было бы опасно, наверное? Гермиона же говорила, что он и так дошел до всех возможных пределов, расщепляя душу.

— Так, может, он-то этого не знает.

— Ну… может, — согласился Гарри.

Он был уверен, что Волдеморт пытается разрешить проблему палочек-сестер, уверен, что тот искал решения у старого мастера палочек… и все же убил его, не задав ни единого вопроса по делу.