Гарри Поттер и Дары Смерти

— Червехвост, — задумчиво, не повышая голоса, произнёс Вольдеморт, не сводя глаз с вращающегося тела, — разве я не просил тебя следить за нашим пленником?

— Да, м-мой господин, — проскулил человечек, сидевший чуть дальше, — он сполз на сиденье так низко, что его стул на первый взгляд казался пустым. Сейчас человечек слез и заспешил прочь из комнаты, оставляя за собой странное серебристое свечение.

— Как я уже сказал, — продолжал Вольдеморт, вглядываясь в напряжённые лица своих последователей, — мне многое стало ясно. Например: чтобы убить Поттера, мне придётся позаимствовать у кого-то из вас волшебную палочку.

Слова потрясли собрание так, словно он просил пожертвовать руку.

— Нет желающих? — процедил Вольдеморт. — Что ж, посмотрим... Люциус! Мне представляется, тебе палочка больше не нужна.

Люциус Малфой поднял взгляд. В свете камина лицо отдавало восковой желтизной, глаза потемнели и запали. Когда он заговорил, голос прозвучал хрипло:

— Милорд?

— Волшебную палочку, Люциус. Я прошу твою палочку.

— Я...

Малфой покосился на такую же бледную жену. Её длинные светлые волосы ниспадали по спине, и она неподвижно смотрела прямо перед собой, но под столом на мгновение сомкнула тонкие пальцы на запястье мужа. Малфой достал из-под мантии волшебную палочку и протянул Вольдеморту. Тот поднёс её к лицу и внимательно осмотрел:

— Что это?

— Вяз, господин, — прошептал Малфой.

— А сердцевина?

— Дракон... Сердечная жила дракона.

— Хорошо. — Вольдеморт достал свою палочку и сравнил обе по длине.

Люциус Малфой непроизвольно подался вперёд, словно рассчитывая получить взамен палочку Вольдеморта. Тот заметил движение, и его горящие красные глаза издевательски расширились:

— Хочешь мою волшебную палочку, Люциус? Мою?

Вкруг стола послышались смешки.

— Я дал тебе свободу, неужто мало? И, однако, я вижу, ваша семья в последнее время не слишком счастлива... Чем тебя не устраивает моё присутствие в твоём доме?

— Устраивает... Всем устраивает, милорд!

— Какое пошлое лицемерие, Люциус...

Злые губы уже не двигались, но шипение продолжалось, становилось громче, и кое-кто из колдунов невольно содрогнулся: под столом скользило нечто громадное.

Гигантская, как будто бесконечная змея вползла к Вольдеморту в кресло и разлеглась на его плечах. Шея толщиной с человеческое бедро, глаза с немигающими вертикальными зрачками. Вольдеморт, не сводя глаз с Люциуса Малфоя, рассеянно погладил змею длинными тонкими пальцами.

— Отчего же Малфои так недовольны своей участью? Разве не о моём возвращении к власти вы мечтали много лет?

— Конечно, милорд. — Люциус Малфой дрожащей рукой отёр пот с верхней губы. — Всегда мечтали — и мечтаем по сей день.

Жена Малфоя, слева от него, скованно, избегая смотреть на Вольдеморта и его змею, кивнула. Драко Малфой, который сидел справа от отца и почти не сводил глаз с бесчувственного тела над столом, глянул на Вольдеморта и тут же отвернулся, страшась встретиться с ним взглядом.

— Господин, — волнуясь, сдавленно произнесла женщина с тяжёлыми веками, выглядывая из-за Нарциссы, — ваше пребывание в нашем родовом поместье — честь для семьи. Величайшее счастье.

И внешне, и поведением она была полной противоположностью сестре. Нарцисса застыла прямая как гвоздь и невозмутимая; темноволосая Беллатрикс же всем телом тянулась к Вольдеморту — ибо простые слова не могли передать огромности её преклонения.

— Величайшее счастье, — повторил Вольдеморт. Чуть склонив голову набок, он внимательно рассматривал Беллатрикс. — Приятно слышать, Беллатрикс, особенно от тебя.

Её щёки залил румянец, в глазах блеснули слёзы восторга.

— Господин знает, что это истинная правда!

— Величайшее счастье... Что, даже в сравнении с радостным событием в вашей семье, которое, я слышал, имело место на этой неделе?

Беллатрикс уставилась на него, приоткрыв рот, явно озадаченная:

— Я не понимаю, о чём вы, господин.

— О твоей племяннице, Беллатрикс. И о вашей, Нарцисса, Люциус. Которая на днях вышла замуж за оборотня Рема Люпина. Вы, полагаю, гордитесь родственницей?

Собравшиеся оскорбительно расхохотались. Многие подались вперёд, злорадно переглядываясь, кое-кто застучал кулаками по столу. Огромной змее не понравился шум, и она, разинув пасть, злобно зашипела, но Упивающиеся Смертью не услышали — так восторженно приветствовали они унижение Беллатрикс и Малфоев. Лицо Беллатрикс, ещё недавно розовое от счастья, пошло некрасивыми красными пятнами.

— Она нам не племянница, господин! — возопила Беллатрикс, стараясь перекричать ликующий гвалт. — Мы с Нарциссой ни разу не видели сестры с тех пор, как она вышла за мугродье. И ни её дворняжка-дочь, ни животное, за которое она вышла замуж, не имеют к нам ни малейшего отношения!

— А ты что скажешь, Драко? — поинтересовался Вольдеморт, тишайшим голосом перекрыв и хохот, и улюлюканье. — Будешь нянчить волчат?

Безобразное веселье продолжилось; Драко в ужасе посмотрел на отца, но тот сидел, опустив голову и разглядывая собственные колени. Взгляд Драко переметнулся к матери. Та почти неуловимо качнула головой и снова пусто воззрилась на стену.