Гарри Поттер и Эффект Домино (СИ)

Но Гарри уже тащил их дальше, решив, что лучше затаиться, чем попасться Филчу сейчас. Терять пару десятков баллов, а то и всю сотню, из-за нелепого недоразумения, совсем не хотелось. Поэтому все четверо забежали в один из проходов, а потом некоторое время неслись по пустому коридору до ближайшего известного Гарри тайного хода.

— Офигеть! — выдохнул Фред, когда они, наконец, остановились в проходе за картиной.

— И не говори, братец, — согласился Джордж.

— Трехголовый пес в Хогвартсе… Дамблдор, похоже, не шутил про «умереть» в этом коридоре, — кивнул Фред. — Но зачем оставлять в школе огромную и явно опасную тварь?

— Она люк охраняет, — спокойно ответила Гермиона.

— Какой люк? — нахмурился не такой внимательный Гарри.

— Собака стояла на огромном люке, — объяснила девочка. — Вы что, не заметили?

— Гермиона, — пораженно произнес Фред. — А огромного трехголового пса ты вообще видела?

— Фред Уизли, — вспылила Гермиона, — Я прекрасно видела огромную собаку, три ее пасти и три же кожаных ошейника. А еще цепь, порванную, кстати, и огромный такой люк прямо под этой тушей. А то, что вы невнимательны — не моя вина.

Три мальчишки пораженно переглянулись. Гарри, улыбнувшись, спокойно произнес:

— Мой дядя бы сказал, что у нее железные яйца.

— Какие яйца? — нахмурилась Гермиона, чем вызвала дикий хохот Гарри и близнецов.

На следующий день Гарри читал письмо от Сириуса, полное волнения за крестника. Он настоятельно советовал к собаке больше не заходить. Гарри про себя подумал, что ему, в принципе, и не хотелось. Близнецы, конечно, принялись гадать, что охраняет пес. Причем Гермиона, бросив хитрый взгляд из-под ресниц на Гарри, предложила близнецам найти аналог магловских транквилизаторов для животных.

— Тран-что? — нахмурился Фред.

— Снотворное. Вроде бы называют транквилизаторы. Ну, в сериалах, по крайней мере.

— Снотворное? А как его собаке подсовывают? — допытывался Джордж.

— В том-то и дело, — включилась в игру Одри. — Они им стреляют. То есть такая специальная пуля с иголочкой, которая впивается в кожу, снотворное начинает действовать практически сразу. Ну, по крайней мере, в сериалах.

Последнюю фразу Одри говорила под скептическим взглядом Гарри. Он уже предвидел волну испытаний близнецов. Будут через плевательницы кидать сонные во все, что двигается.

— Если хоть одна игла попадет в меня, то удочку не отдам, — сурово припечатал он.

— Вы — вне опасности, — хлопнул его по плечу Фред. — Будем экспериментировать на других.

— На животных, — спокойно возразил Гарри. — Лучше всего — на собаках. Вы не можете быть уверены, что снотворное для людей подействует на большую магическую собаку.

— Где мы в Хогвартсе собак возьмем? — возмутился Джордж.

— У Хагрида спросите, — предложил Гарри. — Можете даже поинтересоваться, как теоретически можно усыпить трехголового пса.

— Головастый ты парень, Поттер, — хохотнул Фред.

И близнецы, посмеиваясь, удалились в сторону Ли Джордана. Гарри мысленно помолился, чтобы ни одна собака в ходе их экспериментов все же не пострадала. Когда близнецы ловят «крутую идею» они несколько забывают о последствиях.

Гарри же вечерами просиживал за учебником по древним рунам. Совсем недавно он узнал, что в Хогвартсе только значения рун учат два года, и это его совсем не обрадовало. Он надеялся выучить значения рун и начать понимать рунный текст до конца этого года. Тогда что он будет делать на уроках? Айзек в письмах был ироничен. Предлагал Гарри изучать этот предмет самостоятельно от начала и до конца. Пока что Поттер не сталкивался с подобным: он свято верил, что полноценно научить может только учитель. А по учебнику не научишься. Но, между тем, вся программа Хогвартса буквально кричала именно о таком выходе из положения. И это огорчало.

Впрочем, в Хогвартсе можно было найти консультантов, которые согласятся помочь даже с самыми странными просьбами. И найти их можно даже в гостиной Гриффиндора. Гарри, например, обращался за советами по рунам к семикурснице Лидии Хоуп. Она, хоть и посмеивалась над малышом, с удовольствием объясняла нюансы и отличия. На Гриффиндоре немногие брались за изучение рун и еще меньшее число детей считали этот предмет интересным, поэтому Лидия даже радовалась возможности поговорить о рунах с кем-то из «своих».