Гарри Поттер и Фактор Неопределённости

Встретьте меня в Хогсмиде в Трех Метлах завтра в восемь часов вечера. Если вас там не будет, я буду вынуждена принять соответствующие меры.

С уважением, Гермиона Грейнджер.

Она схватила письмо и поспешила вниз по лестнице, оглядываясь и не желая быть замеченной. Она быстро привязала письмо к лапе Фауста и отослала его, с облегчением выдохнув, когда он улетел. Ты сумасшедшая, сказала она самой себе. Он может утащить тебя и убить, и никто не узнает, пока запах твоего гниющего тела не почувствуется на улице. Та часть про способность постоять за себя была полнейшим блефом, но Хогсмид был населен одними волшебниками, и ему будет сложновато прикончить ее в Трех Метлах в час пик.

Она поднялась в комнату, не горя желанием общаться с сожителями этим вечером. Она не знала, сможет ли сидеть весь вечер и смотреть ему в лицо, не выдав чего-нибудь.

* * *

Гарри вернулся домой в семь часов следующим вечером — раньше, чем планировал. Он прошел через двери, оглядываясь вокруг, и принялся проверять комнаты на первом этаже в поисках Гермионы. За день он послал нескольких сов ей в офис, но ответа не получил; когда он, наконец, написал ее секретарше, та его проинформировала, что Гермиона взяла отгул.

— Гермиона? — позвал он, заходя в кухню. Джастин там готовил чай. — Ты не видел Гермиону?

— Нет, — сказал он, удивившись тому, как Гарри спешил. — В это время она обычно еще на работе.

— Она сегодня не ходила на работу, ты ее что, не видел?

— Нет! Если она не ходила на работу, тогда куда она направилась, когда ушла сегодня утром?

— Именно об этом я и спрашиваю, — пробурчал Гарри. Он вышел из кухни и взбежал по лестнице, лишь на мгновенье задержавшись перед дверью ее комнаты, прежде чем войти. Он стоял посреди спальни, поворачиваясь кругом и осматривая комнату, не имея представления, что ищет. Он не мог избавиться от ощущения, что был нужен Гермионе, что что-то было не так.

Он подошел к ее аккуратно заправленной кровати, положив руку на стеганое ватное одеяло и разглядывая фотографии на стене. Потом подошел к ее шкафу и распахнул дверцы. Одежда аккуратно висела на вешалках и перекладинах. Стопка выстиранных свитеров лежала на полу в ожидании, когда их разложат по местам. Он закрыл дверцы и какое-то время просто стоял на коврике перед шкафом, уперев руки в боки. Его взгляд упал на элегантный дамский столик в Викторианском стиле. На нем лежали несколько листков пергамента и перо… перо валялось поперек пергамента, а не стояло в своей подставке. Он подошел, сел в кресло, держа руки на коленях, и уставился на поверхность стола.

Ты сидела здесь вчера вечером, думал он. Чем ты занималась? Писала ли ты кому-то? Он посмотрел на перо, тихо и спокойно лежавшее на месте.

Затем поднял над ним руку:

— Relocum transcriptae, — пробормотал он. Перо поднялось со стола, обмакнулось в чернильницу, опустилось на пергамент и принялось писать справа налево, в обратном порядке повторяя свои последние движения. Он смотрел, как внизу страницы появились слова “Гермиона Грейнджер”, потом “С уважением,” … его глаза расширились, когда послание предстало его глазам целиком.

— Ох, черт побери, — прошептал он.

Глава 7. Хорошие, Плохие и Невинные.

Гермиона сидела за угловым столом в Трех Метлах с нетронутой кружкой сливочного пива перед собой, нервно пристукивая ногами и пытаясь не слишком много озираться на дверь. Капюшон плаща скрывал ее лицо; в деревне было много ее знакомых, а ей не хотелось заводить случайных бесед с забывчивыми, пусть и неплохими, людьми.

Народу было не слишком много, но достаточно, чтобы ее одиночество не бросалось в глаза. В голове ее крутились тысячи вопросов и сомнений. Она не сомневалась, что когда Гарри узнает о ее поступке, он скажет ей пару ласковых слов, и все еще не была уверена, что не подвергает себя смертельной опасности. Что, если Сорри на самом деле был слугой Волдеморта? Ее убийство станет отличным началом великолепной карьеры в качестве правой руки его темного повелителя.

Она подняла взгляд на дверь, и сразу увидела его. Он стоял недалеко от входа и спокойно на нее смотрел. Она не была уверена, откуда знала, что это был он, но было ясно до боли, что никто иной им быть не мог. Гермиона моргнула, не сумев сдержать удивления… чего бы она ни ожидала, он все эти ожидания превзошел.

Он был похож на ангела, спустившегося с небес просто для того, чтобы смертные почувствовали свое ничтожество. Он был высоким, сильным и ослепительно красивым, с точеными чертами лица греческого бога, с копной густых, сиявших как солнце, золотистых волос и глазами цвета голубого июльского неба. На нем был оттеняющий его белоснежную кожу свитер цвета вина, черные кожаные перчатки и длинный зеленый плащ. Он подошел прямо к ее столу и сел рядом, небрежно, будто они были старыми товарищами.

— Здравствуйте, Гермиона, — сказал он.