Гарри Поттер и Философский Камень (Luthien ver.2)

— Ничего я вам не скажу, — бескомпромиссно заявил Хагрид.

— Значит, придется нам работать самим, — подытожил Рон, и все трое поспешили в библиотеку, оставив возмущённого Хагрида позади.

Они действительно перерыли массу книг с тех пор, как Хагрид проговорился насчёт Фламеля, — а как иначе выяснить, что пытается украсть Снейп? Проблема в том, что они не знали, с чего начать, — неизвестно, что мог совершить Фламель, чтобы попасть в какую-нибудь книгу. Его имя не упоминалось ни в «Великих чародеях XXвека», ни в «Выдающихся колдунах нашего времени»; не было его и в «Важнейших открытиях в колдовстве», и в «Исследовании недавних достижений магии». Задачу усложняли и масштабы самой библиотеки: десятки тысяч книг; тысячи полок; сотни узких рядов.

Гермиона извлекла из кармана список заголовков и тем, которые выбрала на сегодня, в то время как Рон прошагал к одному из рядов и начал наугад вытаскивать книги. Гарри добрёл до Запретной секции. Он уже раньше гадал, не мог ли Фламель быть где-то там. К сожалению, чтобы получить доступ к тем книгам, нужно было специальное разрешение, подписанное одним из преподавателей, а Гарри знал, что никогда такое не получит. Это были книги, содержавшие описания сильнейших заклинаний тёмной магии, которой в Хогвартсе никогда не обучали, и их читали лишь старшие ученики, изучавшие высший курс защиты от тёмных искусств.

— Что ты ищешь, мальчик?

— Ничего, — быстро ответил Гарри.

Библиотекарша, мадам Пинс, наставила на него метёлку для пыли.

— Тогда тебе лучше уйти. Ну, кому говорю!

Жалея, что не успел сходу состряпать какую-нибудь историю, Гарри вышел из библиотеки. Они с Роном и Гермионой уже согласились, что не стоит спрашивать мадам Пинс о Фламеле. Наверняка она сумела бы им помочь, но рисковать было нельзя, — Снейп мог узнать, что они замышляли.

Гарри подождал Рона и Гермиону в коридоре, не особо надеясь, впрочем, что те чего-то добьются. Их поиски продолжались уже две недели, но время на них появлялось лишь в перерывах между занятиями, — так что неудивительно, что ничего не получалось. Что им было нужно, так это долгая, качественная работа и отсутствие мадам Пинс, вечно стоявшей над душой.

Пять минут спустя Рон с Гермионой присоединились к нему, отрицательно мотая головами. Они отправились на обед.

— Вы ведь не бросите это дело, пока меня не будет? — обратилась к ним Гермиона. — Пришлите мне сову, если найдёте хоть что-нибудь.

— А ты можешь спросить у родителей насчёт этого Фламеля, — предложил Рон. — Уж здесь-то риска никакого.

— Это точно, с учётом того, что оба — зубные врачи, — согласилась Гермиона.

* * *

Но, когда начались каникулы, Гарри и Рон чересчур безмятежно проводили время, чтобы думать о Фламеле. Теперь они делили спальню вдвоём, а в гостиной было куда меньше народу, чем обычно, так что освободились удобные кресла у камина. Они подолгу сидели у огня, поедая всё, что можно было нанизать на шампур и поджарить: хлеб, крампеты, маршмэллоу, — и строя козни на тему исключения Малфоя из школы, — последнее было особенно весело, .

Ещё Рон решил научить Гарри играть в волшебные шахматы. В точности как маггловые, не считая одушевлённости фигур, что придавало им сходство с реальными солдатами в бою. Набор Рона был очень старым и потрёпанным. Как и все остальные его вещи, он раньше принадлежал другому члену семьи, — в данном случае, деду. Впрочем, преклонный возраст фигур вовсе не был недостатком. Рон знал их так хорошо, что они беспрекословно подчинялись ему.

Гарри же играл фигурами, которые одолжил ему Шеймас Финниган, и те ему совершенно не доверяли. Он ещё не слишком хорошо играл, и фигуры постоянно засыпали его советами вроде: «Не посылай меня туда, ты что, не видишь вражеского коня? Пошли его, его нам потерять не страшно».

В сочельник Гарри отправился в постель в предвкушении вкусного угощения и веселья, но никак не подарков. И всё же, первым, что он увидел, проснувшись рано утром, стала небольшая стопка свёртков у изножья кровати.

— С Рождеством тебя, — сонно пробормотал Рон, когда Гарри выбрался из постели и натянул халат.

— И тебя, — отозвался Гарри. — Ты глянь! Это же подарки!

— А ты что ждал увидеть, мешок репы? — грубовато отреагировал Рон, поворачиваясь к собственной груде подарков, — та была намного внушительнее, чем у Гарри.

Гарри поднял верхний свёрток. Посылка была упакована в плотную коричневую бумагу и подписана корявым почерком: «Гарри от Хагрида». Внутри оказалась деревянная флейта грубой работы. Похоже, Хагрид сам её и выстрогал. Гарри дунул во флейту, — раздался звук, напоминающий уханье совы.

Во второй, очень маленький пакетик была вложена записка:

Мы получили твоё письмо и посылаем рождественский подарок. Дядя Вернон и тётя Петуния.

К записке была прикреплена монетка в пятьдесят пенсов.

— Мило, — констатировал Гарри.