Гарри Поттер и Философский Камень(Potter's Army)

Гарри уставился на затылок Фиренца, отливавший серебром в лунном свете.

— Но кто может отчаяться на такое? — вслух подумал он. — Если твоя жизнь будет проклята навсегда, то лучше смерть, правда?

— Совершенно верно, — согласился Фиренц, — если только не для того, чтобы остаться в живых достаточно долго для того, чтобы выпить нечто другое, что вернёт тебе былую силу и мощь, благодаря чему ты никогда не умрёшь… Мистер Поттер, вы знаете, что в этот самый момент спрятано в вашей школе?

— Философский Камень! Ну конечно же — Эликсир Жизни! Но я не понимаю, кто…

— Подумайте, кому уже много лет не терпелось вернуть свою власть, кто цеплялся за жизнь в ожидании подходящего случая?

Словно стальной кулак сжал сердце Гарри. Сквозь шелест деревьев ему показалось, что он слышит слова Хагрида, произнесённые им в ночь их первой встречи: «Некоторые говорят, что он умер. Чушь собачья — вот моё мнение. Сомневаюсь, что в нем оставалось что-нибудь человеческое, чтобы умереть».

— Вы хотите сказать, — сказал Гарри охрипшим голосом, — что это был Вол…

— Гарри! Гарри, с тобой всё в порядке?

К ним навстречу по тропинке бежала Гермиона, Хагрид, пыхтя, трусил следом.

— Всё нормально, — ответил Гарри, не понимая, что говорит, — Единорог мёртв, Хагрид, он там, на поляне.

— Здесь я вас покину, — прошептал Фиренц, в то время как Хагрид уже спешил посмотреть на единорога. — Теперь вы в безопасности.

Гарри соскользнул с его спины.

— Удачи, Гарри Поттер, — сказал Фиренц. — Порой планеты толкуются неверно. Даже кентаврами. Надеюсь, это как раз один из таких случаев.

Он развернулся и поскакал обратно вглубь леса, оставив дрожащего Гарри позади себя.

Рон заснул в тёмной гостиной, дожидаясь их возвращения. Он кричал что-то насчёт нечестной игры в Квиддиче, когда Гарри тормошил его, чтобы разбудить. Но как только Гарри начал рассказывать ему и Гермионе, что произошло в лесу, он сразу окончательно проснулся.

Гарри не мог усидеть на месте. Он ходил взад и вперёд напротив камина. Его до сих пор трясло.

— Снейп хочет раздобыть Камень для Волдеморта… а Волдеморт ждёт в лесу… и всё это время мы думали, что Снейп просто хочет разбогатеть…

— Прекрати называть его имя! — сказал Рон испуганным шёпотом, будто думал, что Волдеморт мог их услышать.

Гарри не слушал.

— Меня спас Фиренц, но он не должен был это делать… Бейн был в бешенстве… Он говорил о вмешательстве в то, что предсказано планетами… Видимо, они предсказали, что Волдеморт возвращается… Бейн считает, что Фиренц должен был позволить Волдеморту меня убить… Наверное, это тоже предсказано звёздами.

— Ну хватит уже называть его имя! — прошипел Рон.

Гермиона выглядела напуганной, но всё же нашла слова утешения.

— Гарри, все говорят, что Дамблдор — единственный, кого боится Сам-Знаешь-Кто. Пока Дамблдор рядом, Сам-Знаешь-Кто не притронется к тебе. И вообще, кто сказал, что кентавры правы? По мне так это напоминает предсказание судьбы, а профессор МакГонагалл говорит, что это очень неточная отрасль магии.

Небо посветлело ещё до того, как они завершили разговор. Спать они отправились вымотанными и охрипшими. Однако ночные сюрпризы на этом ещё не закончились.

Когда Гарри откинул одеяло, он увидел под ним свой Плащ-Невидимку с приколотой к нему запиской:

«На всякий случай».

Глава шестнадцатая. Под люком

В будущем Гарри так до конца и не мог вспомнить, как он ухитрился сдать экзамены, если в любой момент ожидал, что Волдеморт ворвётся в кабинет. Но дни тянулись своим чередом, и без сомнения Пушок за закрытой дверью всё ещё был жив и здоров.

Стояла удушливая жара, особенно в большом классе, где они писали экзаменационные работы. Для экзамена им выдали специальные новые перья, которые были зачарованы Противосписывающим Заклинанием.

У них были и практические экзамены. Профессор Флитвик вызывал их в свой класс по одному и проверял, смогут ли они заставить ананас станцевать на столе чечётку. Профессор МакГонагалл принимала у них превращение мыши в табакерку — баллы начислялись за красоту табакерки и снимались, если у неё оставались усы. Снейп заставил их понервничать, дыша в затылок, пока они пытались вспомнить, как делается Зелье Забывчивости.

Гарри делал всё, чтобы не обращать внимания на приступы боли во лбу, которые постоянно беспокоили его с момента путешествия в Лес. Невилл думал, что у Гарри тяжёлый случай экзаменационной лихорадки, потому что тот не мог спать, но правда заключалась в том, что Гарри просыпался от старого кошмара, который стал ещё хуже из-за появившейся в нём фигуры в капюшоне со стекающей по подбородку кровью.

Может, потому что они не видели то же, что и Гарри в Лесу, или потому что у них не было на лбу пылающего шрама, но Рон и Гермиона, казалось, не беспокоились так сильно о Камне, как Гарри. Мысль о Волдеморте, конечно, пугала их, но он являлся им во сне, и они были так заняты учёбой, что у них не оставалось времени на беспокойство о том, чем Снейп или кто-либо ещё могли заниматься.