Гарри Поттер и Кольцо Согласия (СИ)

— Он обречен на опеку. Может быть это не так плохо… для некоторых… Не знаю, насколько его устроит такая роль. Насколько я его помню, ему больше нравилось быть лидером, чем подчиненным…

— И профессор Слагхорн в этом уверен?

— Да, он видел все… Как Пожиратель послал фиолетовый луч в кого-то из наших гостей, но луч угодил в Драко. Тогда Горацио решил любым способом прервать заклинание и перестарался… Говорит, что не хотел убивать, но очень испугался за мальчика… А потом откуда-то выскочил еще один Пожиратель, наклонился над телом Драко и сорвал со своей головы капюшон. Слагхорн говорит, что это был Снейп. Он бегло осмотрел своего подопечного, схватил его в охапку и аппарировал…. Горацио хотел задержать его, чтобы доставить мальчика в госпиталь, но в это время закашлялся… Этот ужасный туман…

— Значит это было перед тем, как на сад наполз туман?

Гарри судорожно вспоминал события того вечера. Вот он говорит со Снейпом… Подходит Волдеморт… Да, после этого Гарри больше не видел Снейпа… Впрочем, конечно, не очень-то и следил… Но это значит, что Снейп сразу же отправился к Драко и аппарировал. И если бы их разговор не затянулся, то Снейп бы еще успел спасти Малфоя!

«Ну и хорошо, пусть оба теперь страдают», — злорадно подумал Гарри, но тут же понял, что в глубине души ему жаль обоих — и Малфоя, полностью подчинившегося Волдеморту и даже Снейпа, который, возможно, поплатился за свой дурацкий характер слишком жестоко… И в этом опять виноват он, Гарри!

— Да, по всему саду уже слышался кашель, а потом Джинни с Тем-Кто-Не…

Все мысли мгновенно вылетели у Гарри из головы.

— Джинни! Как она? Когда я потерял сознание, она… она…

Прежде, чем ответить, Люпин внимательно посмотрел на мальчика. В свете, льющемся из конца палочки, глаза Гарри казались совершенно черными. Взгляд был напряженным и напряжение это, казалось, заставит его сейчас вскочить. Ремус поспешил ответить.

Да, она улетала в этом сотканном из золотых нитей громадном шаре вместе с Волдемортом, а с земли никто ничего не осмелился сделать — ни нападающие, ни обороняющиеся… Шар долетел до границы Норы и уткнулся в защитное поле и начал подниматься все выше и выше. За ним следили буквально все, оставшиеся на ногах, ни о какой борьбе никто уже не думал… Шар завис в воздухе и, если бы Волдеморт и Джинни не стояли, нацелив палочки друг другу в лицо, то казалось бы, что внутри него идет мирная беседа… Но потом Джинни вдруг опустила палочку, Волдеморт мгновенно аппарировал, а шар тут же начал словно таять… И девочка выпала из него… МакГонагалл удалось замедлить ее падение и немного сдвинуть с траектории. Джинни упала на огромную яблоню и мягко спланировала по ветвям, отделавшись лишь синяками и царапинами…

Люпин замолчал. Гарри ждал продолжения, но, не дождавшись, спросил:

— И… что она рассказала… потом…

— Не знаю, Гарри… Никто не знает. Она… Она ни с кем не хочет разговаривать…

— Но ведь она приходила нас проведать?

— Нет, Гарри, она сидит в Юле, в своей комнате… Артур ужасно переживает и ждет не дождется, когда выпишут Молли, может она сумеет что-то сделать…

Гарри потупился. Нет, она была в госпитале. Была! Тот поцелуй не приснился ему!.. Хотя… хотя она и с ним не захотела говорить, сразу же исчезла, как только поняла, что он пришел в сознание… Но ведь и сам Гарри вовсе не жаждал общения после той встречи на кладбище… Если бы не лже-Грюм, не Дамблдор, он бы тоже не открыл рта… Неужели диалог Джинни с Волдемортом был столь же мучительным для нее?

— Гарри, поверь, сейчас все твои друзья находятся в ужасном состоянии, не только Джинни…

Люпин говорил взволнованно, но мальчик лишь нервно пожал плечами — думать ни о ком кроме Джинни он сейчас не хотел.

— Подумай сам, из-за Гермионы погиб человек, погиб на ее глазах… И на глазах Рона… Это не легко выдержать даже взрослому человеку…

Гарри вспомнил ужасные чувства и мысли, обрушившиеся на него самого после гибели Седрика Диггори и Сириуса, но Люпин снова не дал ему углубиться в себя:

— А Невилл вообще стал убийцей…

Убийцей! Истина, о которой ему и в голову не пришло задуматься, внезапно обрушилась на Гарри. Да, ведь это правда! Взорвав Антона Долохова, Невилл и вправду убил человека! Почему же это не пришло ему в голову раньше?

— Дож думает, что именно поэтому он никак не выйдет из коматозного состояния. — продолжал говорить Люпин и каждое его слово, казалось все сильнее вдавливало Гарри в кресло. — Организм предохраняет его от того кошмара, который обрушится на него, едва он очнется…

Вдавливаться дальше было некуда. Гарри изо всех сил попытался стряхнуть с себя и собственные переживания, и боль за Невилла. Поэтому он выкрикнул, словно пытаясь выдохнуть все, что расплющивало его:

— Какой же это кошмар? Кошмаром был этот Долохов!

— Гарри, каким бы чудовищем не был человек, но все же это был человек… И стать убийцей, пусть даже невольным… Поверь, это память на всю жизнь… От нее нельзя избавиться. Невилл обречен до конца своих дней нести это клеймо…