Гарри Поттер и Комната Секретов

Джоанн Роулинг Гарри Поттер и Волшебный камень

Глава первая Самый ужасный день рождения

Уже не в первый раз в доме номер четыре по Бирючиновой аллее за завтраком разгорелась ссора. Мистер Вернон Дурслей был разбужен слишком рано утром громким уханьем, доносившимся из комнаты племянника Гарри.

— Третий раз на этой неделе! — прорычал он с другого конца стола. — Если ты не можешь справиться со своей совой, значит, придется от нее избавиться!

Гарри, в который уже раз, попытался объяснить.

— Ей скучно! — воскликнул он. — Она привыкла летать где захочет. Если бы вы разрешили хотя бы выпускать ее по ночам…

— Я что, похож на идиота? — фыркнул дядя Вернон, и кусок яичницы, прилипший к его кустистым усам, покачнулся. — По-твоему, я не знаю, чем это кончится, если ты выпустишь свою мерзкую сову?

Он и его жена Петуния обменялись мрачными взглядами.

Гарри попробовал было спорить, но его доводы заглушил громкий звук отрыжки, раздавшийся со стороны сына Дурслеев, Дудли.

— Хочу еще бекона.

— Возьми со сковородки, кисочка, — сказала тетя Петуния, обласкав затуманенным от нежности взором массивное тело сына. — Тебе нужно как следует поправиться, пока есть такая возможность… Не нравится мне то, что ты рассказываешь о школьной еде…

— Чепуха, Петуния, когда я учился в «Смылтингсе», никогда мы там не ходили голодными, — с жаром возразил дядя Вернон. — Дудли ест вволю, правда, сынок?

Дудли, такой большой, что его задница не умещалась на стуле и свешивалась по бокам, ухмыльнулся и повернулся к Гарри.

— Передай сковородку.

— Ты забыл волшебное слово, — раздраженно сказал Гарри.

Воздействие этих простых слов на остальных членов семьи было потрясающе: Дудли поперхнулся и свалился со стула с грохотом, от которого содрогнулась вся кухня; миссис Дурслей тоненько взвизгнула и прижала ладони ко рту; мистер Дурслей подскочил, и вены отчетливо выступили у него на висках.

— Я имел в виду «пожалуйста»! — быстро пояснил Гарри. — Я не имел…

— Я ТЕБЕ ЧТО ПРИКАЗЫВАЛ! — зарокотал дядя, разбрызгивая слюну по столу. — НИЧЕГО ЭТОГО… НА БУКВУ «В» В НАШЕЙ СЕМЬЕ!

— Но я…

— КАК ТЫ СМЕЕШЬ ПУГАТЬ ДУДЛИ! — рычал дядя Вернон, стуча кулаком по столу.

— Я всего лишь…

— Я ТЕБЯ ПРЕДУПРЕЖДАЛ! В МОЕМ ДОМЕ — НИ СЛОВА О ТВОЕЙ НЕНОРМАЛЬНОСТИ!

Гарри перевел взгляд с багровой физиономии дяди на бледное лицо тети, тщетно пытавшейся поднять Дудли на ноги.

— Ладно, — сказал Гарри, — всё…

Дядя Вернон сел, пыхтя как загнанный носорог, не спуская с Гарри пристального взгляда маленьких злобных глаз.

С того самого момента, как Гарри вернулся из школы на летние каникулы, дядя Вернон обращался с мальчиком так, как будто он был бомбой, готовой в любую минуту взорваться, и всё потому, что Гарри действительно не был нормальным ребенком. Точнее сказать, он был настолько не нормальным, насколько это вообще возможно.

Гарри Поттер был колдун — колдун, только что закончивший первый класс «Хогварца» — школы колдовства и ведьминских искусств. Семейство Дурслеев было в ужасе от перспективы провести с ним лето, но их чувства не шли ни в какое сравнение с тем, что испытывал сам Гарри.

Тоска по школе мучила его так, что это было похоже на постоянную острую боль в животе. Он скучал по замку с его привидениями и потайными переходами, скучал по занятиям и преподавателям (разве что не по Злею, учителю зельеделия), по утренней почте, которую разносили совы, по своей кровати под балдахином, по дружеским чаепитиям с дворником Огридом в его хижине на окраине Запретного леса, и, конечно же, по квидишу, самой популярной спортивной игре колдовского мира (шесть высоких шестов с кольцами, четыре летающих мяча, четырнадцать игроков на метлах).

Все книги заклинаний, волшебная палочка, колдовская одежда, котел и суперсовременная метла «Нимбус-2000» были заперты дядей Верноном в шкафу под лестницей в ту самую минуту, как Гарри приехал домой. Какое было Дурслеям дело до того, что Гарри выгонят из команды, если он не будет тренироваться и за лето потеряет форму? Какое им дело до того, что ему придется идти в школу, не выполнив ни одного домашнего задания? Будучи так называемыми муглами (людьми без единой капли волшебства в крови), Дурслеи считали, что колдун в семье — это несмываемый стыд и позор. Дядя Вернон даже Хедвигу, Гаррину сову, запер в клетке, чтобы прекратить общение племянника со знакомыми колдунами.

Внешне Гарри совершенно не походил на остальных членов семьи. Дядя Вернон был крупный мужчина с бычьей шеей и огромными черными усами; тетя Петуния — костлявая, с лошадиным лицом; Дудли — светлоголовый, розовый, свиноподобный. А Гарри был маленький, худенький мальчик с яркими зелеными глазами и угольно-черными непослушными волосами. Он носил круглые очки, а его лоб украшал тонкий шрам в форме зигзага молнии.

Именно этот шрам и делал Гарри таким особенным, даже среди колдунов. Этот шрам представлял собой единственное свидетельство загадочного прошлого, тех событий, в результате которых мальчик оказался на пороге дома Дурслеев одиннадцать лет назад.