Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.

«Он нашел во мне пламенного союзника, и долгих четыре года я был на его стороне... Мой ум, мои знания были подчинены его воле, его планам. И я был счастлив, ибо был востребован, я нашел, кому служить, кому посвятить себя и свои силы, свои способности, свой талант! Он был моим кумиром, моим идеалом. Он стал той точкой, тем фокусом, который стал моим смыслом жизни, заменившим мою ненависть к миру! В его судьбе оказалось столько сходства с моей – он тоже был сыном маггла и волшебницы, он тоже ненавидел своего отца. Он стал человеком, или скорее, божеством, которому я верил, и я с радостью отдал бы жизнь за него в то самое время, когда мой отец, аврор, боролся с ним. И, разумеется, настал день, когда мне пришлось выбирать между отцом и моим господином – тогда мой отец был сильно покалечен и едва избежал смерти…».

«Вот, оказывается, как Моуди потерял глаз и ногу», - догадался Гарри.

- И тогда вы решили перейти на сторону Дамблдора? – робко спросил он вслух.

Снейп открыл глаза, с трудом сфокусировался на Гарри, словно забыл о его присутствии, и отрицательно качнул головой:

– Нет. Это случилось позже. Тогда потрясение было сильным, но недостаточным. К тому же Тёмный Лорд умел удерживать сторонников при себе… самыми различными методами. В том числе и играя на их слабых сторонах. Он почувствовал мои колебания и предупредил меня, что благополучие и сама жизнь одного человека, дорогого мне… - образ Лили снова всплыл в голове Гарри, – зависят от моей преданности, - закончил Снейп.

- Что? – тупо переспросил Гарри. Одна мысль о том, что его мать как-то зависела от этого человека, столько лет несправедливого к нему, Гарри, была невыносима.

Снейп, казалось, почувствовал его состояние. Он помолчал, потом добавил:

- Я хочу сказать, что Вольдеморт умеет пользоваться человеческими слабостями. И вы должны учесть это. Подумайте, зачем ему нужно было вызвать на поединок именно вас? Ведь, если вы лично мешали ему, он мог спокойно убить вас ещё днем, когда вы были полностью в его власти. Надеюсь, вы не тешите себя иллюзией, будто он мечтает победить вас в честном бою, чтобы иметь чистую совесть?

Но Гарри не слушал его. Упоминание его матери лишило юношу остатков спокойствия:

– Скажите, сэр, - тихо спросил он, - значит, моя мать была заложником вашей верности? И когда вы …

- Нет! – рявкнул Снейп. – Я не предавал ее! Я долгих полтора года служил Лорду верой и правдой вопреки своей совести. Это он нарушил свою клятву – я слишком поздно понял, что с вашей матерью у него связаны свои кровные интересы. Я знал, что рядом с ней предатель, которым тогда считал Блэка. Я даже пересилил себя и написал вашему отцу, но этот самовлюблённый идиот не поверил мне. Мне стоило тогда пойти к Дамблдору… Если бы я не колебался, возможно… А потом было уже поздно. Её не стало, – голос Снейпа потух, и одновременно сердце Гарри провалилось куда-то вниз.

- Я ошибся. Я страшно ошибся, – очень тихо произнес Снейп. – Не ошибитесь завтра вы. Ошибка может стоит всем нам очень дорого. Включите свои мозги. Подумайте, где ваше слабое место, и чем, напротив, можно воспользоваться. Почему он вызвал на поединок именно вас? Может быть, какую-то роль в этом играет связь, которая установилась между вами?

В этот момент все кусочки головоломки встали на свои места. Конечно, ведь вместе со шрамом Вольдеморт наделил его и частичкой своей силы… Таким образом, даже странное поведение барона, подставившего Гарри свою спину, получило объяснение: Вольдеморт провоцировал Гарри применить против него волшебство, надеясь таким образом вернуть себе потерянную магическую силу! И возможно, неслучайно Гарри пришла в голову идея использовать именно «Аваду Кедавру» - то самое заклинание, которое связало их на всю жизнь. Тогда и жгучее разочарование, испытанное Гарри, тоже принадлежало не ему, а было невольно уловленной эмоцией Гриндельвальда – просто Гарри не понял этого, поскольку сам в тот момент был далеко не спокоен. Значит, в предстоящей схватке использовать магию он не сможет. Не имеет права – это будет полным провалом. Вольдеморт с обретённым былым могуществом, да ещё в союзе со Слизерином… Страшно подумать, чем это обернётся!

- Я понял. Использовать магию вы не имеете права, – констатировал Снейп, который, конечно, был уже в курсе. – Ваши шансы на победу стали почти равны нулю.

- Почти? – убито переспросил Гарри.

- Надежда остаётся всегда, - профессор пожал плечами. – Не зря есть такая поговорка: «на поле боя побеждает самый храбрый, а не тот, кто думает дольше». А ваша неуёмная гриффиндорская храбрость, граничащая с безрассудством, уже стала притчей во языцех. Может быть, это и есть ваше единственное преимущество. Очень слабое и ненадёжное, согласен. Так что, если вы откажетесь, никто вас не осудит, - взгляд Снейпа впился прямо в душу, наполнив её неясным подозрением.