Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.

- Нет, этому можно научиться. Знаешь, мой отец и его друзья, даже предатель Питер научились превращаться в зверей, чтобы помочь своему другу Рему Люпину, вот он-то был настоящим оборотнем… - Гарри увлёкся и долго рассказывал Сьюзен об известных ему приключениях жизнерадостной компании Мародёров, обходя тяжёлые моменты и подробности, помня о том, что Сью сама недавно потеряла отца, и пытаясь представить всё весёлой сказкой. Сью слушала с удовольствием, хотя тень грусти и утраты изредка всё же скользила по её лицу. Потом как-то неожиданно разговор вернулся к реалиям жизни.

- Послушай, неужели Слизерин просто так делился с бароном секретами магии? Наверное, он и сам немало получил от него?

- Да, - сумрачно подтвердил Гарри, - наверное, Вольдеморт открыл Слизерину многое из того, что стало известно магам только в наше время, например, секрет кружаного порошка. Не зря же они завели это логово на Тёмной Мельнице… Преждевременно полученная информация может очень сильно изменить ход исторических событий, как говорит Гермиона …

Гарри запнулся: Сьюзен вдруг слегка отстранилась от него.

- Что же говорит Гермиона? – странным голосом спросила она.

О чёрт, он снова помянул Гермиону! Причём за последний час трижды. Ну да, какой девушке понравится, когда в её присутствии всё время цитируют другую, пусть даже та, другая, говорит действительно умные и неожиданные вещи, и её интересно послушать… С тех пор, как страшные события вновь сплотили троих гриффиндорцев, они стали проводить вместе довольно много времени, частенько к ним присоединялась и Джинни. Разумеется, Гарри приложил немало сил, чтобы Сьюзен почувствовала себя своей в их тесном кружке, и ему казалось, она не возражает против общества Рона и Гермионы, да и вдвоём девчонки находили, о чём пошептаться – после их шушуканий то у Гермионы появлялась новая отделка на платье, то в волосах у Сью – красивая заколка с жемчугом. Но…

Хотя Гарри и воспринимал Гермиону прежде всего как старого друга, но повзрослевшим взглядом как-то неожиданно и резко осознал, что этот друг – девушка. Красивая девушка – что особенно стало заметно в средневековой одежде, очень подчеркнувшей её женственность. И Сью тоже видела это.

И ещё одно… Размолвка Рона и Гермионы не закончилась полным примирением, это было видно невооружённым глазом, и Гарри иногда чувствовал, как между бывшими влюблёнными в воздухе повисало тяжёлое, вязкое нечто, которому не было названия, и он спешил заполнить возникшую в беседе паузу, получая в ответ благодарный гермионин взгляд.

Ловя эти взгляды, Сью приходила в тихое недоумение. Конечно, само по себе это не могло бы явиться поводом для ревности, но вместе с непонятной сдержанностью Гарри, от которого раньше приходилось отбиваться…

Возможно, стоило Гарри хотя бы намекнуть, что с ним происходит, рассказать про свои страшные сны, и она все бы поняла, но… Гарри не мог, не мог заставить себя говорить на эту тему… Он знал, какой была бы реакция Сью, и не хотел этой реакции. Не хотел её понимания – и её жалости, не хотел, чтобы она считала его больным и окружила его заботой – так же, как Малфоя и Снейпа. Хотя, быть может, он преувеличивал в уме её предсказуемость, но именно эта предсказуемость делала девушку такой родной и близкой ему, воплощением нежного покоя и стабильности.

- О чём ты думаешь, Сью? – спросил он для проверки.

- По-моему, это ты должен сказать мне, о чём я думаю, - лукаво отозвалась она.

Гарри покачал головой – какое чтение мыслей, он и с простейшим заклинанием теперь не всегда мог совладать. Элементарная «алохомора» могла заставить его вспотеть, словно он пробежал полдня в тяжёлом рыцарском доспехе.

- Угадай?

- Ты думаешь о том, что хорошо бы перекусить, - соврал он.

- Нет, - укоризненно качнулась белокурая головка. – Я думаю о Роберте Эверетте. (Гарри был уверен, что она думает о Гермионе, и почти угадал). Почему он согласился жениться на Матильде? Ведь он… ведь ему нравилась Гермиона?

Гарри почувствовал какой-то подвох в вопросе.

- Ну, Слизерин пригрозил ему, что иначе все мы останемся здесь, в прошлом… - начал он и тут до него дошло: стоило Роберту пойти наперекор отцу, и он не потерял бы Гермиону навсегда! Жертва Роберта вдруг предстала совсем в другом свете – отказаться от возможного счастья с любимой женщиной ради её свободы! Отпустить её и тем самым обречь себя на брак по расчёту – по чужому расчёту…

- Ты теперь понял? – Сью правильно расценила его молчание и замешательство. – Скажи, а ты бы смог так?

Гарри честно попытался поставить себя на место Роберта. Если бы он был Эвереттом, и страстно любил Гермиону… Ох, чёрт бы их побрал, этих средневековых романтиков с их экстремистскими представления о любви и долге! Нет, смог ли бы он, Гарри, пожертвовать собой? Ради счастья Сью? Гарри запутался в захлестнувших его мыслях и эмоциях.