Гарри Поттер и Материальность Слов

Женщина же снова поражалась этому ребенку. Любой в его возрасте, услышав призыв бросить учебу, с радостью бы сделал это. А этот пыхтит, как чайник на плите. Недовольный, нахмурился, зло смотрит в чайную чашку. Но сорвется скоро. И хорошо, если просто проспит все на свете, а если магический выброс? Такое случается и со взрослыми, что уж говорить о подростках. Особенно о подростках, которые поражают всех своими возможностями.

— А есть что-нибудь, чтобы я просто чувствовал себя нормально? — спросил Гарри.

Нарцисса захохотала:

— Так вот зачем ты напросился ко мне на чай вечером в воскресенье.

Уши у Гарри заалели, выдавая его с головой. Леди Блэк же спокойно продолжила:

— В мире магии, разумеется, есть стимуляторы, которые позволят тебе какое-то время чувствовать себя лучше. Но потом все будет еще хуже, потому что энергия в твоем организме не бесконечна. И, предвидя твой следующий вопрос: я не могу тебе дать никакое из них, даже "хотя бы до каникул". Просто потому что их нельзя принимать до стабилизации магического ядра. И я точно знаю, что у тебя пока что все совсем не стабильно. Так что стимуляторы тебе категорически запрещены.

Гарри печально вздохнул. Может и правда пару раз просто списать эссе по истории у Гермионы? Она, между прочим, как-то справлялась с загруженностью. Так же готовила идеальные эссе, училась анимагии, состояла в двух кружках, часами просиживала в библиотеке. Наверное, стоит поговорить с ней. Быть может, есть какой-то секрет?

* * *

Пока Гермиона активно переписывалась с Дадли, пытаясь найти некую Меропу Гонт, которая вышла замуж за какого-то Риддла еще до начала Второй мировой, Невилл ухитрился попасть на отработки. Весь этот год они активно избегали этого, обходясь лишь потерей баллов, но в этот раз Невиллу не повезло.

С появлением василиска Сириус взял со всех обещание: не разгуливать по ночам. На самом деле, особенно гулять по ночному Хогвартсу уже и не хотелось, несмотря на множество мест, где они еще не были. По выходным они весело болтали в переделанной классной комнате, вечерами много читали, у всех были дополнительные занятия и увлечения.

Невиллу нравилось в театральном кружке. Флитвик учил их правильно говорить, двигаться, веселил, делился забавными историями. К Рождеству готовили магическую пьесу, но выступление было чем-то неважным. Гораздо приятнее было просто находиться здесь. Читать вслух стихи. Притворяться совершенно другим человеком. А эти занятия с невидимыми предметами? А техники по разучиванию текста? Флитвик их даже танцевать учил. Это было весело. Невилл даже удивлялся — почему здесь так мало людей. Но, с другой стороны, будь их больше, атмосфера уже не была бы настолько уютной.

Нечто похожее царило и на занятиях дуэльного клуба. Просить о кружке ходил Флитвик. Его вороны потом рассказывали, что маленький профессор выходил из кабинета директора так, будто только что выиграл войну. Им отдали большой кабинет на втором этаже, старшеклассники натаскали туда какие-то книги, манекены и подушки, кто-то даже строил планы занятий, как минимум раз в неделю они старались изучить что-нибудь новенькое. Старшие поправляли младших, учились сами. Здесь тоже было уютно и весело. Невилл все больше понимал, что Флитвик становится его любимым учителем, даже жаль, что он преподает чары, а не гербологию.

В сущности, именно благодаря любимому предмету Невилл и нарвался на отработки. Он ухаживал за мандрагорами, порядком испачкался в земле, с ужасом обнаружил, что душ при теплицах снова не работает, а выйдя на улицу, он еще и попал под густой снегопад. Грустно бредя по сугробам, Невилл уже начал хлюпать носом. Сейчас придет в гостиную, а Одри напоит его чем-нибудь от простуды. Как она шутит, штудирование учебников по медицине в качестве наказания, сделало ее очень внимательной к таким вещам. Воображение рисовало ей сразу пневмонию с осложнениями, а затем с полсотни сопутствующих болячек.

Невилл так задумался о горячем напитке со вкусом корицы и меда, что забыл высушить себя заклинанием. Влажный снег легко съезжал с одежды и ботинок, поэтому Невилл оставлял за собой комки снега, которые, растаяв, обещали превратиться в лужи. Но, не дойдя до холла с лестницами, мальчик услышал, что какая-то девочка плачет за углом. Стараясь не шуметь, он повернул за угол длинного коридора, но девочка, что плакала в нише, его услышала и уже убежала — только мелькнул подол школьной мантии в коридоре к больничному крылу. Неопределенно пожав плечами — все равно он не умел утешать девчонок — Невилл собрался было уходить обратно, к лестницам, но тут, буквально из ниоткуда, выскочил Филч.

— Что ты здесь выискиваешь? — завхоз гневно ткнул пальцем в грудь мальчика.

— В гостиную иду, — осторожно ответил Невилл, уже понимая, что ему не поверят.

— В гостиную, как же! — визгливо протянул Филч, а потом посмотрел вниз, увидел мутные лужицы на полу. — Грязь! Опять грязь!