Гарри Поттер и Орден Феникса

Он мог только представить, как отреагирует профессор МакГонаголл, если его поймают в кабинете Умбридж всего через несколько часов после того, как она поручилась за него… ничто не мешает ему просто вернуться обратно в Гриффиндорскую башню, и надеяться, что в следующие летние каникулы, ему представится шанс поговорить с Сириусом о том, свидетелем чего он был в дубльдуме… все бы ничего, но сама мысль об этом тяжелым грузом рухнула на дно его желудка…а еще дело было в Джордже с Фрэдом, уже спланировавшим свою диверсию, не говоря уже о ноже Сириуса, лежащем в его сумке рядом с плащом-невидимкой его отца.

Но у него был вариант быть пойманным…

— Думбльдор пожертвовал собой, чтобы ты остался в школе, Гарри! — шептала Гермиона, заслоняясь книгой от Умбридж. — А если тебя сегодня отсюда выкинут, его жертва останется напрасной!

Он мог бы забить на свой план и просто научится жить с воспоминанием о том, что его отец сделал одним летним днем двадцать лет назад…

А потом он вспомнил, что сказал ему Сириус в камине Гриффиндорской комнаты отдыха…

Ты меньше похож на своего отца, чем я раньше думал…риск всегда забавлял Джеймса…

Но хотел ли он теперь быть похожим на своего отца?

— Гарри, не делай этого, ну пожалуйста! — умоляла его Гермиона, когда прозвенел звонок.

Он не ответил, он просто не знал, что делать.

Рон, кажется, тоже был не в состоянии ни высказать свое мнение, ни дать совета — он даже не смотрел на Гарри, но когда Гермиона открыла рот, чтобы выплеснуть очередную порцию увещеваний, он тихо произнес:

— Отвянь, ладно? У него свои мозги есть.

Когда Гарри выходил из класса, его сердце колотилось, как бешенное. Уже дойдя до середины анфилады, он услышал шум, который ни с чем нельзя было спутать — где-то далеко творился полный кавардак. Откуда-то сверху неслись крики и вопли; изо всех аудиторий выскакивали студенты и испуганно пялились в потолок…

Умбридж затопала из своего кабинета так быстро, как только позволяли ее короткие ножки. Вытащив свою палочку, она спешила в противоположном направлении: сейчас или никогда.

— Гарри… пожалуйста! — взмолилась Гермиона.

Но он уже все решил; устроив понадежнее на плече свою сумку, он рванул, петляя между студентами в направлении, противоположном восточному крылу.

В коридоре, где располагался кабинет Умбридж, не было не единой души. Пронесясь мимо огромных доспехов, чей шлем со скрипом повернулся ему вслед, Гарри открыл свою сумку, достал нож Сириуса и натянул плащ-невидимку. Затем он осторожно пробрался мимо доспехов обратно по коридору к двери Умбридж.

Засунув лезвие ножа в замочную скважину, он осторожно подвигал им вверх-вниз. Послышался тихий щелчок, он убрал нож, и дверь открылась. Он проскользнул в кабинет, закрыл за собой дверь и огляделся.

В комнате не двигалось ничего, кроме жутких котят, резвящихся на декоративных тарелках, висящих на стене над конфискованными метлами.

Гарри снял плащ, прошагал к камину, и уже через секунду нашел то, что искал: Кружанную муку.

Он присел на колени перед кованной решеткой камина. Его руки дрожали. Он никогда прежде не делал этого, хотя в принципе знал, как это работает. Засунув голову в камин, он зачерпнул большую горсть муки и бросил на сложенные бревна. Их мгновенно охватило изумрудно-зеленое пламя.

— Дом двенадцать по Гриммолд-Плэйс! — четко и громко произнес Гарри.

Это было одно из самых любопытных ощущений, которые он когда-либо испытывал. Конечно, раньше он уже путешествовал с кружанной мукой, но тогда все его тело пронеслось по сети волшебных каминов, разбросанных по стране. На сей раз, его колени остались на засыпанном сажей полу кабинета Умбридж, а в изумрудном пламени исчезла только голова…

А затем, так же резко, как началось, кружение остановилось. С крайне неприятным чувством, словно вокруг головы намотали теплый толстый шарф, Гарри открыл глаза, и оказалось, что он смотрит из камина на кухне прямо на длинный деревянный стол, за которым, склонившись над пергаментом, сидел человек.

— Сириус?

Человек подскочил и обернулся. Это был не Сириус, а Люпин.

— Гарри! — пораженно воскликнул он. — Что ты… что случилось, все в порядке?

— Ага, — ответил Гарри. — Просто интересно…. Ну, то есть, я бы хотел… поболтать с Сириусом.

— Я его позову, — Люпин, все еще сбитый с толку, поднялся на ноги. — Он поднялся поискать Кричера, он, кажется, снова прячется на чердаке…

И Люпин поспешил прочь из кухни. Теперь Гарри не видел ничего, кроме стула и ножек стола. Ему стало интересно, почему же Сириус никогда не говорил, как неудобно разговаривать посредством камина; его колени ломило от боли на каменном полу Умбриджевского кабинета.

Через несколько минут Люпин вернулся, за ним попятам шел Сириус.

— Что? — воскликнул Сириус, смахивая прядь длинных черных волос с лица, и бухаясь на колени перед камином, так, чтобы их лица оказались на одном уровне. Люпин с озабоченным видом, тоже присел. — Ты в порядке? Тебе нужна помощь?

— Нет, — ответил Гарри. — Это не то…то есть, я хотел поговорить… о моем отце.